Эта последняя мысль принесла с собой чувство полного изнеможения. Лебедянский понял, что утомлен, глаза его сами собой закрылись, и он уснул. Ему ничего не снилось. Сознание и подсознание делили сферы влияния в его мозге…
…Спустя два часа Вениамин проснулся как по звонку и увидел слева от себя — на кровати — еще одного больного, парня лет тридцати. Голова его была плотно забинтована. Виднелись только глаза, кончик носа и губы, да сбоку торчало распухшее фиолетовое ухо. По засохшему желто-розовому пятну на бинтах угадывалась рана на затылке. Правая рука и левая нога парня были в гипсе, и за спинкой кровати стоял облезлый костыль.
— Нашего полку прибыло? — глухо пробормотал из-под бинтов парень. — Проснулись? Если вы не против, можно поговорить. Вас как зовут?
— Вениамин.
— А давеча Сергеем назвался, — вдруг хмыкнул справа старик. Лебедянский поленился повернуть голову в его сторону.
— Кузьмич, не перебивай, — беззлобно одернул его парень. — Меня Николаем зовут. Я здесь уже третью неделю.
— А какой сегодня день? — решился спросить Вениамин.
— Суббота, 21 июня, а что?
— Да так, ничего… Собирались сегодня с женой к дочке на годовщину свадьбы, — сказал Вениамин и осекся: мысли спутались. «Ведь это Сергей собирался в гости, а не я!» — запоздало спохватился он.
— Дочка у тебя замужем? — поинтересовался Кузьмич.
— В некотором роде, — пробормотал Вениамин. — Так, значит, я первый день в больнице… А что за больница?
— Первая городская, — ответил Николай. — Как у вас состояние после операции? Я вам еще не надоел вопросами?
— Состояние? — Лебедянский попробовал пожать плечами. — А Бог его знает. Вроде ничего.
— Ну, как надоем, скажите… А про вас по ящику вчера сообщали. В ночных новостях. Кузьмичу телевизор принесли портативный, так мы с ним по ночам втихаря просвещаемся.
— И что… передавали? — заинтересовался Лебедянский.
— Ну, вчера… на таком-то километре… произошло ДТП. Водитель грузовика с места аварии скрылся. Потом, правда, опомнился — вызвал «скорую». Женщина скончалась на месте. Таксиста и пассажира госпитализировали… Вы ведь таксист?
— Нет, я пассажир.
— О-па! В таком случае, извините, ошибся. Примите, как говорится, мои соболезнования… Кузьмич, Долгушин сегодня заходил?
— Сам был, — важно ответил старик. — Яковлев.
— Покурить бы, — со вздохом сказал Лебедянский, косясь на Кузьмича.
— Опять?! — крякнул старик. — Ты ж давеча уже пробовал.
— Кузьмич, организуй! — поддержал Лебедянского Николай. — По-быстрому, а потом проветрим.
