Он думал, что наконец-то вернулся к обычной жизни — последние полтора года приходилось заниматься только фирмой и матерью. Он во многом не соглашался с отцом, но тяжело переживал его смерть и боялся, что вскоре потеряет и мать. Сегодня она сосредоточилась на Тоби и, кажется, молодела на глазах.
Интересно, пришла ли Молли к такому же заключению. Он видел, что она пристально наблюдала за матерью. Хорошо бы с ней поговорить, все-таки она медсестра.
Только не надо думать о Молли как о друге. Он платит ей жалованье. Он просто спросит у нес совета, как будто у Делорес. Конечно, так и сделает. Правда, толстая чернявая Делорес работает у них больше двадцати лет, и Молли совсем не похожа па нее...
Он прогнал от себя мысли о ней, но они все возвращались. Сегодня в столовой при свете канделябров ее волосы казались еще более рыжими. В зеленых глазах светилось сочувствие, когда Тоби заявил, что ждет в подарок щенка. Ричард чуть было не засмеялся, но сдержался, увидев реакцию Молли.
Вздохнув, он снова постарался изгнать мысли о Молли. Такой красавице нет места в его жизни. К сожалению, ни одной женщине не было места в его жизни в последние полтора года, не считая матери.
До смерти отца он предавался всем земным радостям, но после его ухода появилась возможность изменить направленность фирмы, и это занимало большую часть времени, остальное он отдавал матери.
Проблема вот в чем, решил Ричард: он думает о Молли потому, что... потому что ему не хватает женщины.
Он сосредоточился на бумагах, но тут раздался стук в дверь. Наверное, у Делорес или Альберта какие-то проблемы, обычно они не тревожат его в такое время.
Ричард распахнул дверь и увидел ту, о которой думал. На ум пришла единственная причина, по которой она здесь очутилась, но он не желал ей в том содействовать. По крайней мере не в кабинете.
Он хмуро уставился на нее.
- Ричард, извините за беспокойство, но я пришла попросить об одной любезности.
- Не думаю, что хочу оказать вам эту любезность, Молли. Это неприлично, когда напротив комната матери.
Она была так поражена, что он понял свою ошибку.
- Что вы хотите? — спросил он, надеясь, что она забудет о его словах.
- Я хотела одолжить у вас майку для Тоби. Завтра я куплю, а пока у него только рубашки, которые не надеваются на гипс.
Натянутость тона говорила о том, что она не простила ему начала разговора.
- Да, конечно, сейчас дам, — сказал он и, оставив дверь открытой, пошел к комоду, гадая, как бы извиниться и в то же время придать своим глупым словам безобидный смысл. Вернувшись с майкой в руке, он сказал:
