* * *
Полковник Каблуков, Иван Николаевич, был настоящим военным. Начал службу рядовым красноармейцем в 1940 году, да так и остался в армии на всю жизнь. Войну он встретил уже бывалым сержантом… Три раза был ранен и лежал в госпиталях. За смелость и мужество получал боевые награды и новые воинские звания. Туг же, на фронте, встретился Иван Николаевич со своей будущей женой…
Кончался 1944 год. Три с половиной года страшной войны остались позади. В новогоднюю ночь собрались офицеры в землянке командира дивизиона гвардейских минометов капитана Каблукова. Только капитан хотел провозгласить тост, как вдруг дверь распахнулась, и в клубах пара появился человек.
— Кто такой? — строго спросил командир.
— Разрешите доложить?! — раздался звонкий девичий голос, — Товарищ гвардии капитан, санинструктор младший сержант Сбитнева прибыла в ваше распоряжение!
— Вольно, младший сержант. Пожалуйста, ваши документы.
Небольшого росточка, в белом полушубке, перетянутом ремнем, она смахивала на Колобок, что «от дедушки ушел и от бабушки ушел». Круглое девчоночье лицо. Испуганные большущие серые глаза. На лоб выбилась светлая прядка волос. Носик пуговкой.
«Сколько же этой малявке лет? — подумал капитан. — Восемнадцать? Не поверю! И как таких на фронт берут? У нее, небось, кукла в вещмешке. И больше всего на свете хочет конфет».
Она никак не могла вынуть документы: пальцы застыли. Ожесточенно дернула и вывернула карман. На снарядный ящик, служивший столом, вывалилась солдатская книжка, пакет из сануправления, крохотный флакончик одеколона, и покатились зеленые горошины леденцов… Девушка смутилась до слез:
— Ох, господи! И надо же…
Гости капитана засмеялись и принялись собирать леденцы.
— Как вас зовут? — спросил капитан, глянув в документы.
— Сбитнева! Олимпиада Трифоновна! — громко отчеканила девушка. Снова засмеялись офицеры. Не выдержал и капитан — фыркнул. Глянул на часы:
— Садитесь, Сбитнева. А ну, потеснись, кавалеры. Э-э-э! Да так мы и Новый год прозеваем! Три минуты осталось. Ну, за наступающий, за наступательный Новый год! Чтоб аж до самого Берлина! Гвардейцы, ура!..
Веселиться пришлось недолго. Зазвонил телефон. Капитан выслушал. Сказал короткое «Есть!» и приказал:
— Проверить боекомплект. В два ноль-ноль выступаем. Брать, все. Назад не вернемся.
Землянка опустела.
— Вы, санинструктор, едете с машиной лейтенанта Жихарева. Ординарец вас проводит.
Олимпиаду солдаты приняли сразу всерьез. Нескладное имя скоро переделали в короткое — Оля. Старшие просто называли ее «дочка». А про отчество ее никто никогда не вспоминал. Зато она никогда не забывала той первой новогодней ночи в землянке и рассыпанные леденцы, из-за которых она долго не могла смотреть в глаза, командиру.
