— И вы хотите взять и отдать такое богатство! — невольно вырвалось у Коли.
— Видишь ли, дружок, — отвечал старик. — Они ведь мне уже не нужны. Я в последние годы вообще мало читаю беллетристики. Едва ли наберётся три десятка книг, с которыми я бы хотел умереть. Теперь я всё больше мемуары читаю, воспоминания. Ну, это стариковское. Вот ещё к древним грекам пристрастился. Знаете, что меня в них поражает и одновременно восхищает? Сочетание глубокой мудрости с какой-то совершенно детской наивностью. Вот хотя бы древний философ Платон. Уж такая умница, такая светлая голова! И вдруг совершенно серьёзно говорит, что грецкие орехи — это живые, разумные существа. И что они прыгают с ветки на ветку, прячась от сборщика!
Потом Павел Андреевич показывал ребятам другие книги, говорил о том, как ему приходилось ездить по стране и как из каждой командировки он привозил хотя бы одну книгу.
— А вот этот томик Сумарокова я, представьте, выменял на галоши.
— На галоши?! — в один голос переспросили ребята.
— Да, да, не удивляйтесь. В сорок седьмом году я несколько месяцев жил в Клайпеде. Там на базаре я эту книгу и выменял у старухи латышки. Сначала она просила петуха. Но петуха у меня не было, и мы сошлись на галошах. У меня, знаете ли, отличные трофейные галоши были. Вишнёвого цвета. Так я их прямо с валенок снял и отдал. Потом месяц с мокрыми ногами ходил.
В прихожей послышался длинный, нетерпеливый звонок.
— Это, наверное, дочь, — сказал Павел Андреевич и как-то сразу помрачнел.
— Ну, тогда мы пойдём, — сказал Саша.
— Нет, не уходите, — проговорил Павел Андреевич, идя отпирать. — Только не говорите ей о наших с вами делах.
В квартиру стремительно влетела красивая, молодая женщина в широком серебристом плаще, напоминавшем по цвету всепогодный истребитель-перехватчик. Из комнаты сразу исчез запах старых книг, уступив место утончённому аромату дорогих духов.
— Папа, я буквально на минуту, — проговорила женщина. — Я даже ключи в машине оставила. Что это за мальчики?
— Мои гости, — насупившись, ответил старик.
— Пионеры? Следопыты? Прекрасно. Расскажи им про взятие Кёнигсберга, у тебя хорошо получается.
— Нина, я прошу тебя не иронизировать на этот счёт.
— С чего ты взял? Я вовсе не иронизирую. У тебя действительно хорошо получается. Я помню с детства. Впрочем, ладно. Вот. Я принесла продукты.
— Но я же просил тебя ничего мне не носить! Деньги у меня есть, ноги пока тоже, слава богу, ходят. Я могу всё купить сам.
