Кристалл памяти | страница 42
— Так, значит, шаровая молния, как айсберг — мы видим только часть ее. Видим только срез линейного разряда, бьющего из одной точки времени в другую.
— Именно.
— Но тогда она должна стоять неподвижно на месте, а не двигаться.
— Ну почему же? Этот временной разряд извивается в своем четырехмерном пространстве-времени, как и обычная линейная молния, которая никогда не идет прямо. И в каждое мгновение пространственный срез этого разряда находится чуть в другом месте. А для нас это выглядит так, будто мы видим движущийся огненный шар.
— Да… — сказал следователь и погрузился в какую-то оцепенелую задумчивость. Наконец он поднял голову.
— Ну ладно. Может быть, все так и есть. Считайте, что вы меня убедили. Все хорошо. Но скажите мне такую вещь — кто этому поверит?
В кабинете воцарилось молчание.
Евгений Дрозд, Борис Зеленский
Что дозволено человеку…
Три закона робототехники.
А). Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.
В). Робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.
С). Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в какой это не противоречит Первому и Второму Законам.
А. Азимов.
Тихим январским утром по одной из окраинных улиц Саутрока шел человек. Одет он был хорошо, богато, и было непонятно, что ему нужно среди трущоб и притонов в такое время. Передвигался пешком, а не на каком-нибудь «плимуте» с безинерционной подвеской, радаром для вождения в тумане и прочими новшествами, как и подобало бы путешествовать джентльмену подобного рода. Впрочем в глазах прохожего тоже читалось: «И какой это черт меня сюда занес?»
Он остановился у дверей сомнительного заведения с призывной вывеской «Загляни, приятель!». Несколько секунд недоуменно крутил головой. Потом пожал плечами: дескать, была не была, и подался внутрь. Жеста его никто не увидел — улица была пуста. Пусто было и внутри заведения. Даже бармен отсутствовал. Только за стойкой, на крайнем сиденье притулилась куча бурого тряпья, увенчанная фетровой шляпой с оборванными полями. Со спины и не разберешь — то ли пугало, то ли живой человек.
«Гм», — подумал джентльмен, осматриваясь. Отсутствие света не могло скрыть убогость обстановки. Вошедший нерешительно потоптался у входа и совсем уж было вознамерился повернуть назад, но тут встрепенулся проснувшийся субъект в фетровой шляпе.
