— Мы видим, что ты не терял рассудка, — с раздражением бросил Зевс. — Но в чем твой совет?
— Тянуть, о Громокипящий. Тянуть до бесконечности. Подвигов двенадцать. Объяви, что часть из них не засчитана. Например, за расчистку конюшен Авгия Геракл получил плату. При чем же тут воздаяние от богов? Можно найти и другие спорные подвиги.
— Я этим займусь, — поддержал Гермес. — Пока Геракл блуждал по свету, он много где накуролесил. Гидру, кажется, убил не в одиночку. Разве это подвиг?
Геро слушала их и молча улыбалась. Она так ничему и не научила своих детей. Совершая деяния, человек непременно грешит. Надо заставить его искупать грехи. И так до бесконечности. Зевс, Аполлон и Гермес тянули линию времени, а следовало замыкать ее в кольцо. А так… Есть начало, будет и конец, сколько ни подставляй препятствия.
— Геракл убил своего племянника Ифита, — вслух сказала Геро. — Сбросил мальчика со стены Тиринфа. А ведь именно Ифит помог ему справиться с Гидрой. Отправьте преступника искупать грех в рабство на три года к лидийской царице Омфале. Она вздорная женщина, и время покажется Гераклу очень длинным. А потом пошлите его через Скифию за белыми быками. Там будет его ждать змееногая Ану, в объятиях которой Геракл проведет ровно год.
— Хорошие советы, — мрачно кивнул Зевс. — Но какой же из них выбрать?
— Оба, — без колебаний сказала Геро. — Следуй обоими путями и можешь быть уверен, мы долго не увидим Геракла на Олимпе.
Боги облегченно вздохнули и с беззаботной радостью принялись за трапезу.
Тем временем Ганимед по просьбе Гиакинфа показал ему сад богов. Он тянулся с хребта на хребет, из горной долины в долину, а где требовало искусство красоты, перекидывался и на небо. Тучи — неверные островки небесной тверди — поминутно отрывались от вершины и отчаливали в чужие края, благоухая призрачными вишнями и переливаясь лепестками цветов, таявших на глазах.
Ганимед открыл золотую калитку и подтолкнул онемевшего гостя в спину:
— Иди один. Здесь цветы рассказывают страшные сказки. — Мальчик поднял своего любимого петуха под мышку и отступил с дорожки.
Гиакинф пожал плечами. Он не понимал, как можно бояться открытой поляны, залитой солнцем, где трава льнет к ногам, а ветки сами гладят тебя по голове. Спутник Аполлона сделал шаг и сразу же очутился в центре сада. Элизиум был так устроен, что, где бы ни находился гость, ему все время казалось, будто деревья, птицы, кусты, водопады — все вращается вокруг него. Каждый норовил поведать свою историю, Это и понятно: стоя на месте, устанешь рассказывать соседям одно и то же и выслушивать их старые песни. А новых ни у кого не было.
