— Не надо, не стреляй, не кричи, — шептала Идари, закрыв глаза. — Люди услышат, что скажут?
— Если ты меня любишь — я ничего не боюсь, пусть братья твои узнают…
— Не надо…
— Ты не любишь меня? Не любишь?
— Зачем так говорить? Сам знаешь, ты же мужчина, — Идари спрятала лицо на груди юноши, — я о тебе всегда думаю… Но отец меня отдает другому.
— Кому? Почему? — встрепенулся Пота. — Я… нет, я тебе не разрешу, слышишь? Как ты?
Пота вдруг вспомнил свадьбу Дяпы, вспомнил услышанный тогда и не встревоживший его разговор об обмене женщинами между семьями Баосы Заксора и Гаодаги Тумали. По юношеской самонадеянности он был уверен, что если он любит Идари, то отец не посмеет ее отдать другому — нелюбимому. Уверенность его подкрепляло и то обстоятельство, что старшая, Агоака, еще не вышла замуж, а, по обычаям, Идари не могла покинуть отчий дом раньше старшей сестры. Выходит, старый Баоса хочет преступить дедовские обычаи, хочет отдать Идари за тонкошеего Чэмче, и Чэмче будет обнимать, ласкать его возлюбленную!
Пота в отчаянии обнимал тонкий девичий стан любимой, не слышал, как хрустели ее косточки, не видел ее обкусанных припухших губ.
— Нет! Не отдам я тебя, слышишь, не отдам я тебя Чэмче. Не отдам!
— Я не хочу к нему…
— Не отдам, не отдам.
Пота будто позабыл другие слова и в горячке повторял одно и то же. Потом он очнулся, отпустил девушку и уставился немигающими глазами в потухающий костер. Идари с испугом глядела на его незнакомое, красное при отсветах углей лицо и испуганно отодвинулась.
— Что делать? Отец… он как повелит…
— Когда он хочет отдать? — прохрипел Пота.
— Не знаю, я ничего не знаю.
— Я не отдам тебя Чэмче, я добуду на тори, у меня уже есть панты, семиотростковые, самые дорогие, так говорит твой брат. Я еще добуду панты, зимой без отдыха буду бегать за соболями, мне поможет эндури, я принесу в жертву черную свинью. — Пота отвернулся от огня, встал на колени в сторону розовеющей на востоке зари и продолжал: — Это я обещаю, пусть слышит всезнающий, всемогущий эндури, я обещание выполню, только Идари отдайте мне, отдайте мне в жены…
— Не обещай, нельзя… тори добудь, — прошептала испуганная Идари. — Что будет, если но выполнишь?
— Отец твой если подождет до весны, то я выполню, пусть он подождет, я принесу тори вдвое больше, чем Чэмче.
Идари испуганно жалась к котлу, она не хотела слышать клятву Поты: ей казалось, она тоже будет в ответе, если Пота не выполнит свое обещание.
