Иное в минувшем представилось мне:
Я вспомнил кровавую дикую смуту
В покинутой мною родной стороне.
26. Привиделось буйство мятежных становищ
На попранном пепле народных твердынь,
И гибель бесценных духовных сокровищ,
И гневная тишь оскверненных святынь.
27. Мне живо причудился сумрак вечерний,
Как будто кровавый, багровый закат,
И вопль озверелый бушующей черни,
И церкви горящей предсмертный набат.
28. Вновь видел я след рокового набега:
В деревне разграбленной пламень свистел;
При блеске пожара чернела телега
С горой неостывших истерзанных тел.
29. И мутно торчало сквозь дым ее дышло,
Как зверя из бездны оскаленный клык,
Как знаменье жизни непрошенно-пришлой,
Как стяг изуверческий новых владык.
30. А в отческом доме, забрызганном кровью,
Объедки от пира гостей-палачей,
И лик твой недвижный, с рассеченной бровью
Над взглядом не сомкнутых смертью очей.
31. Вес вспомнилось… Ужас… И скорбь… И проклятья…
И сладостность мщенья… без слез… без молитв
В те дни, когда бились и резались братья,
Пьянея безумьем неистовых битв.
32. И было нас много, – я вспомнил, – так много
Детей этой жалкой и страшной земли,
Мы все, точно пасынки, скорбной дорогой
От матери общей в изгнанье ушли.
33. Но сетью бесчисленных узких тропинок
Все врозь разбрелись мы… Теперь – я один,
И только немой, словно призрачный инок
Со мной при наитьи знакомых картин.
34. Да в небе, в молчаньи застывшего зноя
Завистливый коршун, кружась на пути,
Назойливо будит всё то, от чего я
Так долго, напрасно старался уйти.
35. Напрасно!.. Не смыта обида насилья,
Не зажили раны бессчетных потерь:
Их память, как черного коршуна крылья,
Мрачит своей тенью мой путь и теперь.
36. И Родины очи – в душе, как и прежде.
Зовут… и забыть их призыва нельзя…
Не шел ли в песках я так долго в надежде,
Что эта тропинка – к Отчизне стезя?!.
37. Напрасно!.. И чую я смутно, что влито
Предвестье недоброе в тягостный зной,
Что коршун недаром, с угрозою скрытой,
Как вестник несчастья, парит надо мной.
38. Всё ниже он кружится, злобный и жадный,
По-хищному голову набок нагнув, –
Мне явственно видится взор плотоядный
И острый, зловеще-изогнутый клюв.
39. Он словно добычу разбойничьей смёткой
В нас чует, всё глубже в пески нас гоня,
И тень его черная плавно и четко
Скользит на горячем песке вкруг меня.
40. Душа замирает… Скорее дойти бы,
В лесах от погони защиту найти…
Но вьются… и вьются тропинки изгибы…
Не видно конца роковому пути.
41. А черная птица спускается ниже,
Уверенно реет, сужая круги…
