Между тем родственники и гости перемещаются в сад и общаются, усевшись на белые садовые скамейки и стулья. Среди гостей я вижу Бургдорфов, соседей и друзей Брукманнов. Уже третье поколение обеих семей дружат и хорошо ладят. Знакомство началось еще в ту пору, когда они купили землю по соседству и построили на ней дома. Бургдорфы владели фирмой, занимавшейся строительством мельниц и прессов для выжимки масла в разных странах мира. Сад Бургдорфов был в два раза больше нашего. Хотя я часто бывал там, меня всегда немного пугало благородное внутреннее убранство жилища и величие тех далеких дней, которые, как казалось, впитал в себя дом и сад. Я видел фотографии тех лет, когда моя мама была ребенком. Ее снимали в саду вместе с дочерями Бургдорфов и Брукманнов. Девочки в длинных белых платьях и широкополых шляпках. На заднем плане — лужайка с березками, идеально сочетающаяся с архитектурным стилем дома.
Филипп фон Бургдорф также появился на дне рождения. Он на три года старше меня. Хотя в моем возрасте разница в три года значит очень много и мы живем в разных местах, Филипп — в Брауншвейге, — мы с ним дружим.
Проводя каникулы в Харденбурге, мы вместе катались на лыжах или отправлялись на прогулки в горы. Когда мы были моложе, то тайком обирали вишни с деревьев в саду Бургдорфов. Сестра Филиппа Нора нередко принимала участие в таких «акциях». В прошлом году мы провели две недели в летнем лагере юнгфолька в горах Гарца. (Юнгфольк — подразделение организации «Гитлерюгенд», в которой состояли мальчики в возрасте от 10 до 14 лет. Первоначально членство было добровольным, однако позднее приняло обязательный характер. Мальчики более старшего возраста могли оставаться в рядах юнгфолька в роли руководителей. В основном это были учащиеся немецких гимназий, которые в первой половине дня занимались учебой. — Прим. автора.) Филипп был руководителем фенляйна, или сотни, а я несколько раз назначался ночным часовым. Однажды ночью, когда я совершил обязательный обход лагеря и далее должен был подбрасывать дрова в костер, чтобы он не погас, Филипп подсел ко мне, и мы стали разговаривать о его семье, о Брауншвейге и о той роли, которую его предки сыграли в истории нашего родного края. Мы также говорили об истории Древнего Рима и Германии, в которых он оказался большим знатоком.
Вспоминая о летнем лагере, я прихожу к выводу, что мы оба были довольны пребыванием в нем, особенно той ответственностью, которая возлагалась на нас, мальчишек, ведь он был руководителем фенляйна, а я часовым. Мне было приятно осознавать, что я получил право охранять сон своих товарищей. Позднее, когда я попал на фронт, обязанности караульного представлялись мне обузой, иногда даже невыносимой. В юные годы они казались мне великой честью и я гордился их выполнением.
