Будем считать, формальности завершены, можно переходить к делу.
— Славко, я к тебе с поклоном.
Командир глядит настороженно, не торопится выразить бурную радость по поводу того, что придется мне оказать помощь.
Вообще-то он неплохой мужик, этот Славко. Да только и его можно понять.
Мы, русские, приехали, побудем, повоюем тут кто сколько — и до дому, до хаты. А ему тут еще неведомо сколько воевать.
И живет он в этих краях с пеленок. Знает тут множество людей, как по эту, так и по ту сторону фронта. Ему главное — своих подчиненных по возможности сберечь, обеспечить всем необходимым. А мы у него на втором плане. Тем более, что от нас хлопот у него тоже хватает. И о том, что война не вечна, ему нельзя забывать. Рано или поздно она закончится — нужно будет с соседями взаимоотношения налаживать-восстанавливать. Как ни крути, войны до полного взаимного истребления случаются исключительно редко. И соседний народ нечасто снимается с места и в полном составе уезжает на новое место жительства. Значит, рано или поздно, когда отгремят бои, все равно придется мириться. А для того, чтобы этот процесс проходил более или менее нормально, рассуждают многие из моих знакомых сербов, нужно бы воевать не слишком активно, чтобы и себя сохранить, и мусликов не слишком раздражать.
И ведь так и делают. Кое-где, на отдельных участках фронта сербы и хорваты, сербы и мусульмане заключают между собой джентльменские соглашения — друг друга не трогать. Так было, например, на левом берегу реки Миляцки в Сараево, где подобная договоренность существовала с подразделением ХВО (Хорватское вече обороны). В некоторых местах люди сами прекратили войну и спокойно жили вместе, не обращая внимания на национальные и религиозные особенности друг друга…
Ну а мы, русские, так не умеем: мы всегда воюем на полную катушку. Потому в двух мировых войнах вышли победителями. Потому косточки наших предков рассеяны по всему свету. И по той же причине в свою гражданскую друг друга уничтожили немыслимое число земляков.
Короче говоря, отношение к нам у сербского руководства двойственное. С одной стороны, нас уважают, серьезные дела поручают, сектор обороны выделили… А с другой стороны, после удачного боя, когда поколотим мы противника на полную катушку, кое-кто из местных косится на нас… И не потому ли мы иной раз замечаем, что бросают именно нас, подобно пушечному мясу, в самое пекло, да еще и без надежных проводников, которые хорошо знают местность?
