Вороной жеребец Кагыр-Кана - Николай Александрович Стародымов

Телефонный звонок Арсений услышал сквозь сон. Но проснуться сразу не смог. Лишь после третьей или четвертой трели сумел заставить себя открыть глаза. Потянулся было за трубкой, но, неловко повернувшись, зацепил за провод и уронил аппарат на пол. Тот с грохотом свалил пустую бутылку, которая, в свою очередь, расколола стоявший у кровати стакан.

— А, провались ты к Эрлику! — выругался Арсений. Прижал, наконец, трубку к уху. — Слушаю!

— Я те провалюсь! — беззлобно огрызнулся мужской голос. — Пить меньше надо! А то ухо заложило от бутылочного тарарама… Ты один, Алтаец?

С Арсения после первых же слов слетели сон и похмельная одурь.

— Нет, Шеф. Но я быстро… — хрипло начал он.

Голос в трубке перебил:

— Не суетись под клиентом, сынок, — было слышно, что Шеф хмурится. — Ты мне сегодня будешь нужен свеженьким, как огурчик. Усвоил? Два часа… Хотя, судя по голосу и звону посуды, двух часов тебе не хватит… Значит так: когда очухаешься, я тебя жду. Где всегда. Все! Привет подруге!..

Трубка запищала коротко и раздраженно. Арсений за провод подтянул к себе аппарат и опустил трубку в гнездо. Было ясно, что Шеф им недоволен… Естественно… Хоть он сейчас и свободен, а все ж-таки неприятственно.

— Кто это тебя достает в такую рань? — сонно и томно проворковал из-под одеяла женский голос. — Счастливая соперница? Не потерплю-у-у…

Арсений не ответил. В голове гудело, во рту было мерзко… Сейчас бы еще сто пятьдесят — и баиньки… Но нужно идти. Поморщившись, он поднялся, подхватил валяющиеся у кровати трусы, стряхнул с них остатки разбитого стакана и побрел в ванную.

— Ты что, уходишь? — подругу подобная перспектива не устраивала. — А похмелиться?.. Ха-ачу шампанскава-а, — капризничала она. — Холодненького… Или пива, на худой конец…

— Чего-чего, а худого конца не имеется, — тяжело ворочая языком, мрачно пошутил Арсений. — Ухожу не я, а мы вместе, — бросил через плечо. — Меня влекут служебные дела. Я уезжаю срочно и надолго. Собирайся! — И, не слушая ее скулеж, закрыл дверь на шпингалет.

Из зеркала на Арсения взглянуло круглое плоское лицо с узкими прорезями глаз, крохотной кнопочкой носа и маленьким подбородком, проросшем реденькими кустиками щетины. Сейчас, после пьяного вечера и бурной ночи, физиономия казалась круглее, а набрякшие мешками глаза — еще уже обычного. У себя на родине, на Алтае, он считался мужчиной вполне на уровне. Здесь же, в центре России, Арсений иной раз даже стеснялся своей внешности. Особенно когда понравившаяся женщина окатывала презрительным взглядом.