— Что с Сашкой делать будем?
Командир обернулся, в покрасневших глазах прописались боль и усталость.
— Придется оставить.
— Оставить? — бойцы насторожились.
— Да, оставить, — попытался рыкнуть командир, а получилось, прохрипел. — Сейчас о живых надо думать. Снимите его с носилок и уложите вон там за камнями. Носилки заберем с собой — какие ни есть, а дрова. Скворца потащим поочередно, меняясь. Шевелитесь.
Он отвернулся. В горле застрял колючий комок, обида на самого себя, на свою беспомощность накатила удушливой волной. Какой же из него командир, если своих людей как мусор на пикнике раскидывает направо и налево.
Он опять скрипнул зубами. Хватит нюни распускать, как гимназистка. Они бойцы, а не какие-нибудь барышни кисейные. Есть необходимость, значит, действовать будем соответственно. И плевать — нравится им это или нет. Чуть расслабишь солдат, и трещина неповиновения уйдет за горизонт. А там и до анархии рукой подать. Всякое послабление на войне порождает трусость.
— Все? — он обернулся к бойцам. Бойцы стояли возле кучи камней. Покойного Сашку уже обложили камнями. Один из бойцов держал в руках жерди, которые недавно были носилками.
— Может, все же крест поставим? — спросил боец.
— Ага! — ответил Романов с сарказмом. — Еще и салют дадим, и батюшку на панихиду позовем. Все будет, сержант, но потом, когда вернемся домой. А сейчас ноги в руки и уходим. Кошмар, ты идешь первым. Будешь тропить дорогу. Власов и Самарин несут Скворца. Я замыкающий. Вопросы? Вот и чудненько. Полетели.
Снова искрящийся снег хрустел под заплетающимися ногами. Ветер усиливался и гонял поземку, как озверевший прапор новобранцев. Небо постепенно затягивалось густыми облаками. Значит, будет пурга.
С одной стороны это хорошо — враг может сбиться со следа и уйти куда-то в сторону. Но с другой… можно и самим влипнуть так, что мало не покажется. В горах иногда бывают такие бураны, что не видно собственной вытянутой вперед руки. Ничего не стоит потеряться, растянув цепочку чуть подлиннее. А еще можно провалиться в какую-нибудь трещину, не заметив ее вовремя. А еще… Да, мало ли этих всевозможных «еще» поджидает беспечных самоуверенных глупцов в горах? С горами не шутят.
Когда-то на первом же занятии по горной подготовке у себя в уральском отряде нынешний командир группы, поднявшись всего на один метр на ледник, сорвался и сломал ногу. Все тогда смеялись над ним, а он усвоил для себя урок на всю жизнь, и теперь, ведя оставшихся от группы людей, он старался вести, как можно более безопаснее, так чтобы все остались целы.
