– А-а-а… Теперь липосакция не кажется мне таким уж идиотизмом.
Домой они возвращались гораздо менее бодрым бегом и в полном молчании. Улицы уже заполнялись рабочим людом, который брел к метро в своей утренней хмурости, торопливо затягиваясь первыми сигаретами дня, не обращая внимания ни на себе подобных, ни на происходящее вокруг, и Анна почувствовала себя счастливой от того, что она не принадлежит к этой массе.
В Мишин офис они вошли в начале девятого.
Анна, едва оглядевшись, устало опустилась на стул, Миша же сразу включил ноутбук, залистал ежедневник.
– Мишка, я теперь есть хочу, – протянула Анна, растекаясь телом по столу.
– Поедим в обеденный перерыв, – с неожиданной строгостью ответил он и подвинул к ней телефонный справочник. – Смотри, что тебе нужно делать…
И он принялся подробно и нудно объяснять работу Анны, обращаясь к ней по полному имени. Она с удивлением наблюдала за его лицом, приобретшим вдруг чиновничью безжизненность, и даже глянула украдкой вверх, ожидая увидеть в углах кабинета камеры. Иного объяснения этой сухости, кроме как постороннее наблюдение за поведением Миши на рабочем месте, она придумать не могла. Наконец, он закончил объяснения и начальственно спросил: «У тебя есть вопросы?».
– Нет, – растерянно ответила Анна, хотя ей и хотелось спросить, почему он так неестественно ведет себя.
Миша внимательно послушал ее первые два звонка, сообщил ей, что она должна улыбаться, потому что собеседник чувствует улыбку и по телефону, и занялся своими бумагами. Почувствовавшая себя школьницей Анна пожалела, что она не курит и не имеет законной причины прятаться на лестничной площадке от сухого взгляда Миши хотя бы на несколько минут. Только вряд ли этот новоиспеченный начальник одобрил бы курение в рабочее время. Она с трудом подавила вздох, занесла полученные данные в подготовленную Мишей таблицу и набрала следующий номер.
Спустя несколько часов работы, показавшихся Анне такими же долгими и мучительными, как часы ожидания в провинциальном аэропорту отложенного из-за непогоды рейса, Миша, наконец, отодвинул в сторону бумаги и даже слегка улыбнулся.
– Я думаю, на сегодня можно закончить, – объявил он.
Анна встрепенулась, словно щенок, услышавший слово «гулять»:
– И мы пойдем есть?
В ресторане, куда они пришли сразу после офиса, Анна увидела обратное превращение Миши – в такого, каким он нравился ей. Его лицо разгладилось, взгляд повеселел, а движения стали менее деревянными и более разнообразными. С этим Мишей общаться было гораздо проще, и Анна, наконец, решилась задать вопрос, мучивший ее с самого утра:
