– Сейчас же еще ночь? – хрипло спросила она.
– Нет, шесть утра. Встаем.
– А зачем в такую рань?
– Нам еще надо на работу, помнишь?
Анна опустила ноги на пол и забурчала: «Зачем мы вообще все это придумали, мы же совершенно не толстые… Мы там замерзнем, Мишка».
– Вот чтоб не замерзнуть, мы и будем быстро бежать, – ответил он и подтолкнул Анну в спину. – Move, move, move! >_
Подавая пример, он бодро спрыгнул с дивана и щелкнул включателем. Комнату залило тусклым светом, и Анна заметила у окна полуприкрытый шторой велосипед.
– О, Мишка, откуда у тебя велик? Я раньше не видела…
Миша – уже в брюках – натянул майку и бросил беглый взгляд на окно: «На улице расскажу. Побежали».
– С такой энергией в армию тебя надо сдать, Мишка. На марш-броски.
Холод показался Анне, одетой в короткую Мишину куртку, обжигающим. Она закрыла рот шарфом, втянула сжатые в кулаки ладони и послушно потрусила за своим компаньоном, которого, по всей видимости, ничуть не обеспокоил ни застывший коркой снег на тротуаре, ни заинтересованный взгляд дворника с лопатой, прекратившего при их виде работу.
Анна не без труда догнала Мишу и произнесла в уже помокревший от дыхания шарф: «Ты обещал рассказать про велосипед».
– Я его, – выдохнул Миша, – купил два дня назад. Хочу избавиться от фобии.
– Ты… хы… боишься велосипедов?
– Машин. А метро меня задолбало. Вот я подумал… Давай сюда повернем, к парку… Что начну с велосипеда… привыкну… хы… а потом научусь водить машину.
– Тебе кто-то посоветовал так… или ты сам придумал?
– Сам.
Анна не ответила, чувствуя, что на дальнейшую беседу ей не хватит дыхания. Раньше ей казалось, что фобии люди придумывают сознательно, как особенность характера, позволяющую выделиться из толпы, и этим, в конце концов, усложняют свою жизнь, но после того как она не смогла однажды заставить себя зайти в серпентарий – не имея даже личного негативного опыта общения со змеями – ее мнение изменилось. Теперь она верила, что при всей иррациональности фобий они действительно способны доставить немало неудобств человеку, не умеющему справиться со своими страхами, и радовалась тому, что при ее образе жизни у нее так мало шансов столкнуться с предметом своего страха. Решительность же Миши вызывала в ней уважение.
Однако степень ее уважения немного снизилась, когда Миша согнулся у фонарного столба и выдавил: «Все… давай обратно… у меня сердце уже в горло сместилось».
– Но обратно нам тоже придется бежать, – припрыгивая на месте, ответила Анна. – Иначе пот превратится в лед.
