Наморщив лоб, нахмурив брови, он изо всех сил старался вспомнить забытые слова или даже придумать их, но у него ничего не выходило.
А в то время как он бормотал себе под нос слова заклинания, белочка появилась на нижних ветвях елки, прямо у него над головой. Она охорашивалась, распушив свой рыжий хвост, и лукаво поглядывала на .него, не то посмеиваясь над ним, не то желая его подзадорить.
И вдруг Петер увидел, что голова у белки вовсе не звериная, а человечья, только очень маленькая - не больше беличьей. А на голове - широкополая, островерхая шляпа. Петер так и замер от изумления. А белка уже снова была самой обыкновенной белкой, и только на задних лапках у нее были красные чулочки и черные башмачки.
Тут уж: Петер не выдержал и со всех ног бросился бежать.
Он бежал, не останавливаясь, и только тогда перевел дух, когда услышал лай собак и завидел вдалеке дымок, поднимающийся над крышей какой-то хижины. Подойдя поближе, он понял, что со страху сбился с дороги и бежал не к дому, а прямо в противоположную сторону. Здесь жили дровосеки и плотогоны.
Хозяева хижины встретили Петера приветливо и, не спрашивая, как его зовут и откуда он, предложили ему ночлег, зажарили к ужину большого глухаря - это любимое кушанье местных жителей - и поднесли ему кружку яблочного вина.
После ужина хозяйка с дочерьми взяли прялки и подсели поближе к лучине. Ребятишки следили, чтоб она не погасла, и поливали ее душистой еловой смолой. Старик хозяин и старший его сын, покуривая свои длинные трубки, беседовали с гостем, а младшие сыновья принялись вырезывать из дерева ложки и вилки.
К вечеру в лесу разыгралась буря. Она выла за окнами, сгибая чуть не до земли столетние ели. То и дело слышались громовые удары и страшный треск, словно где-то невдалеке ломались и падали деревья.
- Да, никому бы я не посоветовал выходить в такую пору из дому, - сказал старый хозяин, вставая с места и покрепче закрывая дверь. - Кто выйдет, тому уж не вернуться. Нынче ночью Михель-Великан рубит лес для своего плота.
Петер сразу насторожился.
- А кто такой этот Михель? - спросил он у старика.
- Он хозяин этого леса, - сказал старик. - Вы, должно быть, нездешний, если ничего не слышали о чем. Ну хорошо, я расскажу вам, что знаю сам и что дошло до нас от наших отцов и дедов.
Старик уселся поудобнее, затянулся из своей трубки и начал:
- Лет сто назад - так, по крайней мере, рассказывал мой дед - не было на всей земле народа честнее шварцвальдцев. Теперь-то, когда на свете завелось столько денег, люди потеряли стыд и совесть. Про молодежь и говорить нечего, у той только и дела, что плясать, ругаться да сорить деньгами. А прежде было не то. И виной всему - я это раньше говорил и теперь повторю, хотя бы он сам заглянул вот в это окошко, - виной всему Михель-Великан. От него все беды и пошли.
