– Мне очень приятно, пан Гордпенко, что Советы не вытравили из вашей души чувства национального достоинства.
– То, что впитано с молоком матери…
– Имейте в виду, дорогой пан Гордиенко, что борьба ещё далеко не закончена, и в этой борьбе украинский народ должен сказать своё слово. Тогда после окончательной победы каждый из нас получит своё.
– Мой отец, собственно, не имел ничего.
– Будет иметь. Обязательно будет. Попомните мое слово. Но для этого у вас, военного к тому же человека, только один путь. Настоящие патриоты Украины формируют сейчас добровольческую украинскую армию.
– Опять на фронт?
– На святую борьбу, пан Гордиенко. На святейшую. И не волнуйтесь – окопов не будет. Наш фронт будет проходить там, где комиссары нас не ждут.
– Если бы можно отложить наш разговор хотя бы на недельку – устал я в лагере.
– Бога ради! Сейчас требуется только ваше согласие, ничего больше. Вначале отдохните, потом подучитесь.
Ситуация, в которой Гордиенко оказался столь неожиданно, не была предусмотрена в плане, разработанном в особом отделе фронта. Пока что Василий радовался полученной отсрочке – всё-таки можно успеть и в Мариуполь смотаться, и Харитона Карповича повидать. Обнадеживали и намеки вербовавшего его националиста на какую-то специальную подготовку. Если не в Волноваху к Локкерту, то уж в какой-нибудь другой шпионский центр, на худой конец, обязательно направят. Значит, пользу Родине можно принести и там. Придя к такому выводу, Василий успокоился и твердо решил не откладывать в долгий ящик свою поездку в Мариуполь.
По дороге домой зашел к Наде в больницу. Подробно рассказал обо всем, что с ним произошло в комендатуре, и, как бы вскользь, заметил, что неплохо было бы навестить тестя с тещей – когда ещё доведется встретиться?! Жена сразу же загорелась этой идеей и побежала к главврачу отпрашиваться на несколько дней. Отцу, чтобы не волновать больного старика, они до поры до времени решили ничего не говорить о возможной предстоящей службе Василия у фашистов.
На следующий день Гордиенко снова в комендатуре, но теперь уже не один, а вместе с женой. Они поблагодарили гитлеровское командование за предоставленную им возможность быть вместе и вручили дежурному офицеру прошение с просьбой о пропуске в Мариуполь – это было бы для них большой радостью. К прошению Надя приложила записку от главврача больницы.
Как видно, результат беседы Василия с вербовщиком-националистом не был секретом для сотрудников комендатуры, и отношение к нему резко изменилось – разрешение на выезд и все необходимые документы они получили в тот же день.
