— И кто побеждает?
— Где же твоя вера в меня? Зачем задавать такие вопросы? Ты бы, конечно, одолела нас всех.
— Мои боевые навыки никак не влияют на способность бегать вверх по лестнице.
— И все же я не могу себе представить, чтобы, ты дала кому-то победить себя хоть в чем-нибудь.
Катса фыркнула.
— А третий путь?
— Третий путь — канаты.
— Но как они работают?
По почесал в затылке.
— На самом деле, элементарно. Они висят на большой колесе, которое лежит на боку на вершине, а к нижним их концам прикреплены платформы. Лошади поворачивают колесо, колесо тянет канаты, и платформы поднимаются.
— Это, наверное, страшно тяжело.
— Почти все используют дорогу. Веревки предназначены только для крупных партий товаров.
— И весь город стоит там, в небе?
Кивнув, По отломил себе еще кусочек хлеба.
— Но какой смысл строить город в таком месте?
По пожал плечами.
— Наверное, потому что это красиво.
— В каком смысле?
— Ну, с городских стен можно бесконечно смотреть на поля, горы, холмы. А с другой стороны — на море.
— Море, — повторили Катса.
Море ненадолго остановило лавину вопросов. Катса видела озера Нандера — некоторые из них были так широки, что противоположный берег едва виднелся вдали, но моря не видела никогда. Она не могла себе представить столько воды, не могла представить, чтобы вода бушевала и билась о берег, как говорят, это делает море. Рассеянно уставившись на стену комнатки Тилиффа, она попыталась вообразить это.
— Из города видны замки двух моих братьев, — произнес По, — они стоят на холмах у подножия гор. Остальные замки либо скрыты горами, либо слишком далеко.
— А сколько всего замков?
— Семь, — ответил По, — также, как и сыновей.
— Значит, один из них — твой.
— Самый маленький.
— И тебя устраивает, что он самый маленький?
По взял яблоко из вазы с фруктами на столе.
— Я очень этому рад, но братья не верят, когда я так говорю.
Катса их не винила. Ей никогда не приводилось слышать о человеке, который не хотел бы получить больше, чем у него есть. Гиддон постоянно сравнивал свое поместье с поместьями соседей, и даже Раффин, перечисляя претензии к Тигпену, никогда не забывал упомянуть разногласия по поводу точного прохождения восточной границы Миддланда. Она думала, что все мужчины таковы и что ей это безразлично, потому что она не мужчину.
— У меня нет амбиций моих братьев, — продолжал По. — Я никогда не хотел большого поместья, никогда не хотел стать королем или сюзереном.
— Я тоже, — проговорила Катса. — Я столько раз благодарила холмы, что сыном Ранды родился Раффин, а я — всего лишь племянница, дочь его сестры.
