Ты устроишься за шатким, застеленным старой клеенкой столом. Стиснутые пальцы рук заноют от напряжения. Долгое время тишину будет нарушать лишь шорох газовой плиты да иногда бессмысленное рычание пустого холодильника. Потом Странник шумно вздохнет и поднимет взгляд. Скажет сумрачно, в никуда:
— Холодно…
Тогда не выдержишь ты.
— Да разве же это — холод? Где ты был, Странник?!
Он обернется, присядет на подоконник. Серьезно и грустно проговорит:
— Прости, Шер… Это страна, куда даже друзей с собой не берут.
— Зря…
— Страна под названием Память… Очень неприветливое место…
Ты судорожно разожмешь руки, но тут же снова стиснешь белые пальцы.
Опять повиснет молчание. Странник будет, отвернувшись, молча смотреть за окно. И ты заговоришь, осторожно подбирая слова:
— Знаешь… Память, да… Я тоже кое-где побывал… Там глухая, злая темнота… Знаешь, Странник, темнота ведь бывает разная: иногда добрая — тогда она обнимает и греет, а иногда… она душит и давит, и потом еще долго кажется, что не хватает воздуха… И я до сих пор еще не пришел в себя. Я хуже слышу и мысли иногда путаются… Ты не обижайся, если я вдруг не услышу тебя, хорошо?
— Конечно. Я просто буду говорить громче.
— Спасибо… Знаешь, я опять вспоминал Дэнни. Я вспомнил, наконец, как мы потеряли друг друга… Была какая-то битва… А мы были втроем. Понимаешь, мы с Дэнной успели привыкнуть драться спина к спине… А сейчас нас было трое и бросать этого третьего было никак нельзя — я его почти не знал, но я знал, что он хороший парень… И из битвы мы вышли вдвоем. Дэнни с нами не было. Но я знаю, что он не погиб тогда, его просто увело в водовороте драки… Он и сейчас жив, если бы с ним что-то случилось, я бы почувствовал… А вообще, мне не так давно сказали, что друзья живы, пока мы их помним. А я ведь забыл почти все — вспоминаю только обрывками…
Странник чуть искривит губы в своей обычной усмешке:
— А тебе не приходило в голову, что это ты жив только пока он помнит тебя?
— Нет, не приходило. Но если так — я уверен, что могу не бояться… Он-то меня не забудет…
Опять нависнет тишина. Потом Странник завозится, соскользнет с подоконника и бесшумно подойдет к тебе. Ты почувствуешь на плече его ладонь.
— Шер… Пойдем отсюда. Пройдем город, пока ночь. Только — холодно…
Ты поднимешь лицо.
— К черту. Это не холод…
— Пошли, — повторит он и выйдет первым, на ходу подхватив с пола пустой вещмешок.
Ночь действительно будет холодной и при этом — удивительно звездной. Очень темной и очень звездной. И почти сразу душивший тебя все последние дни страх исчезнет, в лицо ударит порыв свежего, необычайно холодного ветра.
