* * *
Повис на доге.
* * *
Зафитилил новеньким портфелем в меланхоличного бассета.
* * *
Неуместные прыжки.
* * *
Капризный лай.
* * *
Оптимистическое слюноотделение.
* * *
Пофигистская дрема.
* * *
Хвостовые реминисценции.
* * *
Узнаваемые собачьи морды, экстерьеры, фортели.
* * *
Физические упражнения на свежем воздухе, сбалансированное питание, универсальные прививки, дозированные поливитамины шли на пользу игривым сукам и угрюмым кобелям.
* * *
Дуру-зебру - на распыл.
* * *
Тапок слетел в коридоре, продемонстрировав мигнувшему бра подошву с расплющенным прямокрылым.
* * *
Снова не раздеваясь повалился на нерасстеленную кровать.
* * *
За холодильником в сорокаместной оотеке готовились к скорому выходу в большой свет.
КРОТ ЭФИРА
Россия - Канада 10 сентября (утро-вечер) 2011 г.
С речки Ушаковки (правый робкий приток дерзкой Ангары), отделяющей культурно-исторический центр Иркутска от достопримечательной тюрьмы, в которой содержался белый адмирал (освободитель, вешатель, транжир золотого царского запаса), от Знаменского женского монастыря, с туристическо-обязательными надгробиями декабристов, не решившихся залить кровью столицу империи, с речки Ушаковки, давненько переименованной из Иды в честь патриота-купца, снорово поставившего на ней первую мельницу, прилетела дальнозоркая скопа из отряда хищников.
* * *
Потолок над кроватью слабо подсвечен коридорным бра через дверную полуоткрытость.
* * *
Недоуменно покружила над гладью безрыбного, с подогревом, бассейна.
* * *
Зудящаяся рука нарушила, прервала, закончила дикую, закольцованную нейронами погоню свистящей катаны за неуклюжим тиранозавром, огрызающимся короткими матюгами.
* * *
Украдкой писающий охранник чуть не свалился с бортика, выцеливая настойчивую птицу в рассветном небе трясущимся указательным пальцем.
* * *
Переход на кухню - цанги, вата, мазь.
* * *
Черно-стремительный промельк скопы исчез в сопках, проступающих на светлеющем горизонте.
* * *
Стакан холодной воды.
* * *
Тупой нож.
* * *
Лимон.
* * *
На берегу форелесодержащего Йеллоунайфа, безжалостно рассекающего золотоносные Северо-Западные территории перпендикулярно далекому экватору и впадающего в Большое Невольничье Озеро (сколько зазря утопло негритосов, отлынивающих от работы), в коттедже, построенном собственными мозолистыми руками, верный муж российской эмигрантки, уроженец провинции Саскачеван, лесоруб-любитель и прозаик-дилетант с дюдюктивным феминизированным уклоном, не торопясь приступал к ужину с рюмкой кедровой водки, наполненной до золотого (норма) ободка, и тарелкой сибирских пельменей, заправленных сливочным, холестеринонаграждающим, но вкуснейшим (еще бы)
