– Мало ли. Может, у него дома дочка такая же, и у нее котенок. Эх, – с сомнением покачал головой старший майор. – Вряд ли живьем дастся. Но попробуем. – И громко крикнул в раструб. – Выходите с поднятыми руками! Я гарантирую вам жизнь!
– Ага, сейчас! – приглушенно донеслось из домика. – Только суньтесь – разобью рацию и застрелюсь. Говорить буду только с главным начальником. Пусть подойдет.
– Договорились!
Октябрьский оглянулся назад, поискал кого-то взглядом.
– Эй, Клячкин! Пушка твоя знаменитая при тебе?
– Так точно, – ответил один из оперативников, делая шаг вперед.
– Ну, покажи мастерство. Ты – главный начальник. Подходишь тихо, культурно. Еще издали начинай его забалтывать, неважно что. Чуть башку высунет – бей. Только не промажь, точно в лоб.
– Когда я мазал, шеф? – обиженно сказал Клячкин.
Раз «шеф» – значит, свой, из спецгруппы, сделал вывод Егор.
Провожая взглядом Клячкина, который с начальственной неспешностью, солидно шел через площадку, Дорин спросил:
– Как это в лоб? Живьем же хотели.
– В пистолете резиновые пули. Новинка, – коротко объяснил шеф.
Когда Клячкину оставалось до избушки шагов двадцать, темное окошко полыхнуло коротким, хищным пламенем. С дерева сорвалась напуганная выстрелом ворона.
Самого Селенцова младший лейтенант не углядел – тот стрелял из-за стенки, не высовываясь. Однако не промахнулся.
Охнув, Клячкин согнулся пополам. Ткнулся головой в землю, перекатился на бок и задергал ногами.
– А-а! А-а-а! – кричал он, зажимая руками живот.
– Завыл, волчара? – крикнул из домика связной. – Под такую музыку и умирать веселей!
Из кустов выбежал кто-то в сером пальто, схватил раненого подмышки, хотел утащить, но окошко снова озарилось вспышкой, и человек опрокинулся навзничь. Он не бился, не стонал – просто откинул руки и остался лежать лицом кверху.
Тогда Клячкин поднялся на четвереньки, попробовал ползти сам.
Следующий выстрел уложил его наповал.
– Оставаться на местах! – грозно рявкнул старший майор в рупор.
Снова выстрел – от дуба, за которым стоял Октябрьский, полетели щепки.
– Вот сажает, гад! – Шеф стряхнул с воротника труху. – По звуку – «вальтер» П-38, девятимиллиметровый. Хорошая машинка.
В последующие десять минут «Селенцов» стрелял еще четырежды – очевидно, когда замечал в кустах какое-нибудь движение. Судя по крикам, как минимум дважды попал.
Затем надолго наступила тишина.
Октябрьский высунул из-за ствола картуз – никакой реакции. Приказал Лялину перебежать от дерева к дереву – опять ничего.
