– Нет вопросов, – сказал я небрежно. – Надеюсь, ты поставишь в известность предков относительно места своего пребывания?
– Вот еще! – фыркнула она. – Меня, практически, выгнали из дому. Считай – отказали от места. Я конечно же хлопну дверью, и уйду в вечерний сумрак. Нет, в вечернюю мглу. В дождь и туман… Что, я, по-твоему, дура?!
– Ах, вот даже так? Выглядит заманчиво.., – произнес я. – Мать, конечно же, поставит на уши все муниципальные службы, тебя будут искать в вечерней мгле, а ты будешь сидеть тут, и пить чай – я правильно понял? Это очень интересный ход!
– Ну, тогда я минут через двадцать буду, – сказала Валентина деловито и исчезла с экрана.
Я воспользовался предоставленной мне возможностью тщательно обдумать ситуацию и сделать прогноз ее развития. Сначала я решил отдаться на волю рока, воспринимая Валентину как стихийное бедствие, но потом передумал. Все же, как-то не очень казисто получается… И потом, стремительность потока событий – как бы, часом, не захлебнуться…
Я выждал минут десять, когда, по моим расчетам, Валентина должна была уже покинуть отчий кров, и набрал код Сюняевых. Что-то у них там, по-моему, происходило, потому что к экрану подошли не сразу. Это была как всегда ослепительная Наталья Олеговна.
– Ах, это вы, Глеб! – произнесла она озабоченно. – Добрый вечер. Что-то случилось?
– Здравствуйте, Наталья Олеговна, – произнес я как можно более почтительно. – Мне бы Валерия Алексеевича на несколько мгновений.
– Что-то срочное? Он, видишь ли, как раз нервничает в кресле. Если что передать – я передам.
– Нет-нет, пусть продолжает! Пустяки. Видите ли, мне сейчас звонила ваша Валентина, и сказала, что едет. Никаких предварительных договоренностей не было, и я счел необходимым поставить вас в известность относительно ее планов.
– Она отправилась к Глебу, – сказала Наталья Олеговна, обратив свой взор куда-то в сторону.
"Пусть она отправляется хоть к черту! – послышался голос за кадром. – В конце концов, она – взрослый человек, и должна понимать, что за свою жизнь отвечает сама. Но пусть потом не жалуется, и не падает на грудь в слезах!"
Это был голос Валерия Алексеевича в расстроенных чувствах.
– А что, собственно, произошло? – поинтересовался я.
– Видишь ли, Глеб, – Наталья Олеговна взяла тон классной дамы, описывающей старшему брату своего ученика художества последнего, – Валентина неожиданно решила оставить на время учебу, и куда-то, по-моему, то ли ехать, то ли еще что-то… Выяснить так и не удалось. Ну, ты понимаешь… Когда Валера узнал, он… И там было уже не до разбирательства. Но я его поддержала. Девочке осталось учиться каких-то полтора года, и на тебе!.. Вышел семейный скандал.
