К полам шинели. Мне давно пора
Увлечь на театральные подмостки
И освежить полночною игрой
Твои глаза, спаленные жарой.
Еще белы раскрытые страницы,
Но задрожал пытливый карандаш.
Мы с ним вдвоем среди ночной столицы.
Где ждет меня прабабкин экипаж.
Плеск голубей над статуей Фелицы
Влюбленный слух угадывает наш,
И этот шум, и шелковый, и дальний,
Мне шум иной напомнил, – театральный.
Нам не прожить без выдуманных драм.
Без вымысла насущного, без позы.
Театр для нас – ежевечерний храм,
Где Бог взрастил искусственные розы,
И что ни ночь, причастные дарам.
Мы познаем восторг метаморфозы.
Когда спешим от правды отдохнуть,
Себе создав по вкусу лик и суть.
Зима царит. Над сонной белизною
Фонарных лун тронная ворожба.
Мой Петербург! Бежит передо мною
Твоих оград чугунная резьба,
Струится снег, шурша фатой сквозною
Вдоль желтых стен, и с каждого столба
Метет пурга серебряные дани,
Взвивает вверх и мне кидает сани.
Минуя сквер, где к памятнику льнет
Бездомных птиц нахохленная стая,
Замедлил конь размашистый полет,
И перед ним, а тумане вырастая.
До самых глаз закованная в лед,
Из белых волн и складок горностая.
Блестя венцом меж дымных облаков,
Встает Екатерина – сон веков.
А там, за ней, по ледяной панели
За тенью тень вдоль улиц потекли.
Мелькнут бобры онегинской шинели,
Волнистый шлейф расстелется вдали…
Рои старух, ползущих еле-еле,
Прошелестят… Для всех скорбей земли
Раскрыт театр, восьмым волнуя часом
Толпу теней, стремящуюся к кассам.
Ты говоришь с иронией, поэт:
Не нов сюжет и тяжела оправа.
О сцене петь большой заслуги нет, –
Театров тьма налево и направо.
Все города Европы, целый свет
Давно познал, как велика отрава
Их колдовства, о нем не написав
Ни двадцати, ни тридцати октав.
Нет, на земле не всё одно и то же,
Хотя везде рассыпаны равно
Огни, смычки, и мишура, и ложи.
У разных стран различное вино,
Хоть две лозы румяным соком схожи,
Нам в унисон пьянеть не суждено:
В Европе ум, не омраченный бредом.
Всегда тушил фантазию… обедом.
Но не хочу в сравнения играть.
Ни поражать умы строфой колючей.
По воле муз, поэту надо брать
Лишь ту струну, что показалась лучшей.
А для других скупа моя тетрадь.
Немного слов подсказывает случай.
И в эту ночь он вдохновенно рад
Взмахнуть крылом у театральных крат.
Как надо петь, как говорить об этом?..
Стихи волной нахлынут и умчат!
Над золотым, колеблющимся светом
Плывет свечой медово-дымный чад.
Сейчас начнут… И в воздухе нагретом
Из створок лож последние звучат
Слова и смех… Перед притихшей залой
