А как мы стояли друг за друга! Стоило крикнуть — таруши-най, наших бьют, и мы бросались в драку очертя голову, а потом носили синяки, шишки и ссадины с такой гордостью, словно это были полученные в настоящем бою шрамы! Пару раз роану даже приходилось платить за нас кувар. Но за драки нас не пороли.
Надо сказать, что чувство гордости за свой клан, чувство безоговорочной преданности и покорности роану в нас начинали воспитывать чуть ли не с рождения. Роан был роднее и ближе семьи — он был отцом всего клана. Он защищал нас. Даже самого ничтожного члена клана он защищал и поддерживал, а тех чужаков, что отдавались под его покровительство, он оберегал как родных. И потому, когда нас пятерых отделили от прочих и стали учить еще и сверх положенного — как эсо, мы каждый вечер как молитву повторяли:
— Того, кого прикажет роан — убей. Враг роана — враг матери твоей, враг отца твоего, враг братьев и сестер твоих, враг детей твоих, враг любимых твоих. Убей его не задумываясь, ибо ты — рука, рука же не ведает ненависти, рука не имеет сердца, рука лишь исполняет, и в этом ее слава. Того, кого прикажет роан — убей, будь это любимый, будь это мужчина, будь это женщина, будь это отец или мать твои, ибо роан есть и отец, и мать, и брат, и сестра, и возлюбленный, и дитя твое.
Мы не совсем понимали смысл этих слов, мы просто привыкали к ним. Нас воспитывали вдали от родных, мы нечасто их видели, потому родство для нас значило не столько, сколько братство эсо и преклонение перед роаном. Мы гордились тем, что мы — избранные. Что мы — рука роана, нашего роана, самого лучшего и справедливого роана на свете, единственного, кому дозволено решать, карать и миловать. Мне тогда трудно было понять инут — даже спустя несколько лет, когда мы стали взрослее — как же это можно быть эсо, не служа никакому роану, а лишь Ордену, то есть, таким же, как ты эсо? Кто там имеет право решать и карать? Слово миловать тогда как-то забывалось. Юным свойственно решать все сложные вопросы просто и жестоко. А инут… Мы знали, что их услугами пользуются мелкие кланы, у которых нет собственных эсо, потому, как воспитать эсо дело дорогое и долгое. Эсо инут убивали за плату, не имея ни верности, ни привязанности к клану, ни роана, ничего. Мы презирали их. И тех, кто уходил из клана в эсо инут. Мне странно тогда было, что наши старшие эсо, наш эктум эсоахэ, мог их уважать и говорить о них с таким почтением. Тогда мы очень многого еще не знали и не понимали…
