Единственная дочь богатого и влиятельного члена партии вигов, к которой принадлежал Корт, Клер была воспитана в самых строгих правилах и по праву гордилась своей безупречной репутацией. Ее благотворительная деятельность превозносилась до небес светскими матронами. Для того чтобы добиться руки этого, по словам леди Августы, «средоточия всех добродетелей», мало было называться герцогом Уорбеком и вести соответствующий положению образ жизни – нужна была еще немалая удача.
Повинуясь какому-то неясному, но властному побуждению, Корт стремился свести Клер и Филиппу, может быть, чтобы показать бывшей жене, что очередной герцогиней Уорбек будет женщина с незапятнанной репутацией. Корт понимал, что Клер интересует не он сам, а его титул, но это его не огорчало. Страсть можно легко разжечь в любовнице с помощью бриллиантовой побрякушки, а вот безупречное общественное положение жены купить невозможно.
Между тем на лестнице появилась Филиппа и с ужасом узнала угольно-черные волосы и широкие плечи гостя, с которым Тобиас Говард только что обменялся рукопожатием.
Невозможно!
Герцог Уорбек все-таки явился! Какой же она была дурочкой, как жестоко заблуждалась! И что теперь будет? Какому унижению он ее подвергнет?
Не в силах сдвинуться с места, она вцепилась побелевшими пальцами в перила, чтобы не упасть. Зачем, зачем она послушалась Белль? Боль в сведенных судорогой пальцах вернула ее к действительности. Филиппа заставила себя разжать руки, глубоко вздохнула, но страх не проходил.
А тот, кто был причиной всему, беспечно болтал с Тобиасом, ни о чем не подозревая.
Герцог Уорбек был высок ростом и статен: Черный вечерний костюм подчеркивал его великолепную фигуру. Знакомый упрямый подбородок, резкие черты лица и эта его особенная манера держаться, непринужденная и чуть надменная. Сейчас во всей его позе сквозило сдержанное напряжение, показавшееся Филиппе зловещим. Она всегда немного побаивалась Корта Шелбурна. Его окружала почти видимая аура силы, некой несгибаемой мощи, которая безмолвно предупреждала: берегись!
Вот он повернулся, чтобы предложить руку своей спутнице, и Филиппа заметила нечто, поначалу ускользнувшее от ее испуганного взгляда: массивную трость с набалдашником слоновой кости. Только тут ей бросилась в глаза некоторая неестественность движений и неровный, припадающий шаг. Бог знает почему, но сердце ее стеснилось от непрошеного сочувствия. А она и не знала, что Корт был ранен.
