- Да,
такому коммерсанту
в Ганзе самое
место! А куда
дальше собрался?
- На
Комсомольскую.
– На самом деле
он и сам не знал,
куда собирался,
но с этим человеком
пройти пару
станций не
отказался бы.
Спокойнее с
ним как-то, может,
и про сына своего
расскажет,
интересно ведь,
как в других
местах люди
живут. Дядя
Слава покачал
головой в сомнении:
- Охота
тебе, Старый,
с ним возиться?
Куда тебе еще
пацан?
- Какой
же он пацан?
Ему лет четырнадцать
уже. Пора пороху
понюхать. Да,
пошутил я... Успеет
еще навоеваться,
пока пусть
торговую профессию
осваивает. Не
все мужики
солдатами
родятся, да все
здесь ими становятся
рано или поздно.
А
кем родился
сам Старый? И
кем стал?
- Дядя
Слава, а где
тут трамвай?
Я слышал, что
по Кольцу дрезины
ездят с пассажирами,
хочу прокатиться.
- А
есть на что
кататься?
Старый
подергал Ершика
за ремень сумки.
- Да
вот этот купец
Калашников
меня почти на
две сотни «развел».
И продешевил
слегка, так что
за проезд платить
буду я.
Ершик
удобно устроился
на скамейке
«трамвая» рядом
со Старым, но
пришлось подождать,
пока наберутся
еще пассажиры,
чего зря топливо
жечь? Через
минуту, когда
он рассмотрел
как следует
и водителя, и
дрезину, и ближнюю
колонну, взгляд
обратился на
Старого.
- А
вот вы сказали
про купца
Калашникова...
Это кто? Он автомат
придумал?
- Нет,
это я в школе
такое стихотворение
читал, не помню
уже, про что
оно было... Вроде
там купец с
царевым опричником
разборку из-за
жены устроил.
А если б не фамилия
знаменитая,
хрен бы я что
запомнил, еще
в школе больше
боксом занимался,
чем книжки
читал. Про бои
без правил
слышал когда-нибудь?
Да
он про правила-то
не слышал... Если
наехали – дай
сразу в нос, да
посильнее. Но
слушать чужие
истории так
интересно, а
времени было,
хоть отбавляй.
- Не
слышал ты про
бои без правил...
В общем, это
когда драка
за деньги, а
зрители еще
и ставки делают,
на этом тоже
можно прибыль
получить. У вас
на Рижской
такого не бывает,
но кое-где эта
развлекуха
еще осталась,
последний раз
я такое на
Китай-городе
наблюдал. Слабаки,
никакой техники.
А я этим еще до
войны зарабатывал,
так что опыт
имеется.
Да
уж, вон он, этот
опыт на лице
написан: живого
места нет. Таким
путем зарабатывать
патроны Ершик
ни за что не
согласился
бы. Не из-за
трусости, прозвище
его не только
от имени образовалось,
случалось и
ему подраться,
но всегда за
что-то настоящее:
за гадость,
сказанную про
него или про
маму, за то, что
на книжку нарочно
наступили, за
соседскую
Ритку. Вот это
зря, кстати,
она не оценила,
а синяк еще
долго под глазом
держался. А за
патроны... В первый
раз увидеть
человека, которого
и знать не знаешь,
и вдруг так
сразу кулаком
стукнуть. По
живому. Не каждый
сможет.
