- А
вы помещаетесь?
- Не
наглей, пацан,
ты же меня понял,
мать знает, что
ты здесь?
Скажи
он «да», кто ж
поверит? Ершик
опустил глаза,
разглядывая
каменный пол.
4.
Трамвай
- Тебя
кто сюда пустил?
- А
я у него фамилию
не спрашивал!
Дядя
Слава уже не
смотрел на
него, заметив
за его спиной
нечто более
интересное.
-
Здорово, Старый,
давно не виделись.
Ты ж вроде
обосновался,
наконец, где-то,
только слухи
и доходят. Последняя
мочиловка на
Шаболовской,
говорят, твоих
рук дело?
Ершик
оглянулся, с
кем это дядя
Слава так по-свойски?
Опять седой
мужик в кожанке.
Старый. А что,
ничего себе
прозвище, с
намеком.
-
Предпоследняя.
Последняя –
не моя, когда
они обвал в
тоннеле разбирали,
на них еще раз
наехали.
-
Правильно, не
фиг на Ганзу
хвост задирать.
- Ну и дядя Слава,
два месяца
всего здесь
живет, а за
Содружество
станций Кольцевой
линии вступился,
как за дом родной!
– А сейчас куда?
- Туда
же, куда и тебя.
- Иди
ты...
Ершик
понял, что многого
не знает. Встревать
в разговор
опасно, сейчас
вылетит отсюда
еще быстрее,
чем вошел. Но
и тихо смываться,
пока про него
забыли, тоже
не собирался,
достал из сумки
кусочек колбасы,
чтобы время
зря не терять,
и приготовился
слушать.
- Вот
и иду. Включен
в состав разведгруппы,
обещали дать
план депо, только
они сами толком
не знают, что
в этих отстойниках
поселилось.
Не то мутанты,
не то бандиты.
Раны, как я слышал,
похожи на ножевые.
А может, когти
такие следы
оставляют.
Дядя
Слава, похоже,
понимал теперь
не больше Ершика:
- Так
мы с «красными»
не воюем?
- Да
не собираются
пока. На Красносельской
появилась
чертовщина
какая-то, никто
ничего не видел,
вроде, ходят
какие-то тени
по ночам. Караулы
ставят – утром
в мешки собирают.
Не ставят – вся
станция от
страха трясется.
– Старый сделал
паузу и с подозрением
посмотрел на
собеседника.
– А почему я
это тебе рассказываю,
а не наоборот?
Через пять
станций сюда
добирался, а
тут и спросить
некого, что
творится?
-
Получается,
что так.
Не
хотел воевать
дядя Слава, оно
и понятно, семья
большая, трое
детей. Разговор
с приятелем
и радостное
известие, что
войны не будет,
успокоили его
до такой степени,
что он вспомнил
и про Ершика.
- Ты
еще здесь? Марш
домой!
Ершик
нырнул за спину
Старого, но
поздно, тот,
несмотря на
свои размеры
и кажущуюся
неповоротливость,
успел сцапать
его за воротник.
- Из
дома сбежал?
- Я
не сбежал, я по
делу. Сами же
сказали, здесь
за книжки больше
дадут, значит
и патронов
домой больше
принесу. Мне
за них еще
расплатиться
надо, а прибыль
– нам с мамой.
