.
А как это
объяснишь, а главное покажешь?
Перестали сажать, перестали бояться и в каждом видеть сексота
— отсюда и другие характеры, которые не понятны другому поколению.
Тут не объяснишь — это объяснение было бы унизительным для
общества. Тут надо все самому понимать.
Внутри каждого общества рождается новое, антагонистичное...
родившему его.
* Богачев — главный герой повести Ю. Семенова «При исполнении
служебных обязанностей».
8 февраля 1963 года
Вчера зашел ко мне Юра Холодов — старый, еще школьный друг,
с которым я сидел на одной парте с 7- го по 10-й класс. Жил он тогда
в покосившемся бараке, с матерью и сестрой Валей, отец погиб на
фронте.
Помню его всегда в коричневом джемпере. Руки здоровые, мужские, крестьянские,
из джемпера торчат, как у пугала. Из брюк всегда
вырастал. Ходил косолапо, потому что в ботинках поджимал ноги, а
ботинки все равно рвались, причем рвались у мысков.
Еще помню — с
8-го класса, когда мы ездили на Фили купаться, он без 10—15 лягушек
домой не возвращался. Делал с ними опыты — опыты для 8-го класса
необычайно интересные.
Я ничего не понимал, но млел от восторга.
Сейчас Юра — кандидат биологических наук, работает в Институте высшей нервной деятельности.
Занимается какими-то хитрыми
проблемами магнитного поля у рыб, что очень тесно, как выяснилось,
взаимосвязано с проблемами телепатии и парапсихологии.
Парапсихология изучает следующие проблемы: ясновидение, провидение,
ретраспектровидение и, наконец, левитация. Десять лет
тому назад все эти — теперь уже науки казались шарлатанством, а
особенно последняя, пятая — левитация. Что такое левитация? Это
— вознесение живьем на небо, Илья-пророк, йоги, ну и Христос
конечно же...
Слушая Юрку, я смеялся поначалу как молоденькая девушка, за
которой начинает ухаживать этакий Жан Маре. В конце-то я ошалел,
потому что Юра предложил мне поставить ряд экспериментов. Мы
нарезали бумажки — 16 бумажек и нанесли на них четыре изоб-
ражения: звездочка, кружок, квадрат и параллельные линии.
Он
передавал мне, а я, настроившись на его волну, принимал его передачу.
Из 16-ти я 7 или 8 принял. Когда я ему пытался передавать —
он принял только 3, и, как ученый, привыкший к точности формулировок,
он утверждал, что мое писательское «я» больше приспособлено к восприятию,
нежели к передаче. По-моему, это разумно и
здорово.
Потом мы попробовали подключить к этому делу Катюшку, и Юра
стал передавать нам обоим. Получилась любопытная картина: я, сидевший к
нему ближе, чем Катюша, мешал эксперименту, т.к.
Катюшка приняла все мои сигналы, а не Юрины.
