Десять весенних дней сорок первого года, события в Югославии,
реакция на эти события в Москве, Берлине, Лондоне и Вашингтоне,
позволили мне подойти к серьезнейшей проблеме национализма в
системе межгосударственных отношений.
Месяц, проведенный в Югославии с учеными, работа в архивах
Белграда и Загреба, две недели, проведенные на маленьком острове
Муртер, в доме рыбака Младена Мудрони-Бакарелла, который по
утрам угощал меня рыбой, жаренной на оливковом масле, которое он
сам давит, пробуя на пальцах, словно нефтяник — первую нефть,
позволили мне написать роман «Альтернатива» и, как прямое его
продолжение, после работы в институтах и библиотеках Польши и
Чехословакии, после громадной помощи украинских ученых — роман
«Тридцатое июня».
Можно ли считать, что Максим Исаев-Штирлиц, действующий в
этих исторических хрониках, — фигура выдуманная? Ни в коем случае. Образ этого разведчика «списан» с нескольких ныне здравствующих людей, которым хочется принести благодарность за
их великолепную, честную и смелую жизнь.
К Оглавлению
ДНЕВНИКИ
"Искусству или умению изучать русскую
прозу следует помогать компьютерами,
хотя, думается, даже компьютер не сможет
подсчитать все трагические компоненты отчаянья, надежды, мольбы, страха, любви,
что рвали сердца тех литераторов, кому
Господь дал ум — от него у нас горе, от чего
же еще?!"
Юлиан Семенов
"Дневники отец вел не постоянно — если в конце пятидесятых и
в начале шестидесятых годов записывал практически все, то
начиная с 1964-го года регулярные записи делал лишь во время командировок в
качестве корреспондента российских газет.
Говорил,
что нельзя доверять памяти, и записывал впечатления «на
живую»: любопытные факты, литературные портреты людей,
шутки, размышления. Там, где сложно было писать — во Вьетнаме
— под бомбами, в Никарагуа, во франкистской Испании, —
наговаривал «дневник» на маленький диктофончик и распечатывал
по возвращении. Некоторые из записей легли в основу книги «На
“козле” за волком».
Дневник Ю. Семенова неоднороден — одни
записи носят эпизодический характер, другие по отточенности
языка и выразительности образов больше похожи на законченные
литературные произведения, но все они объединены уважительным интересом к описываемым людям, внимательным взглядом на
окружающее и точным анализом."
Ольга Семенова
1962 год
Критики требуют: «Объясните, как, в какое время сложился новый
характер молодого человека?» (имея в виду Богачева)
