Свита угодливо захохотала. Инконню зарычал от злости:
— Трусы! Где леди Хелия?
Гахерис ответил скучающе:
— В моих покоях, греет ложе.
— Мерзавец! — вырвалась у Инконню.
Разбойники снова захохотали. Гахерис недовольно махнул рукой, и смех будто обрубило.
— Потише. Разбудите Громерсрона — скормлю кого-то из вас, — сказал он жестко. — А с вами, — протянул задумчиво, глядя на пленных, — поступим следующим образом… Меня огорчила гибель ошаэртов и трех людей. Заказчику придется заплатить вдвое больше.
— Презренный наемник! — вырвалось у рыцаря. — Постой, кто заказчик?
— Узнаешь на небесах, — ответил Гахерис с тонкой улыбкой.
— Как же вы можете? — спросил Инконню недоуменно. — Вы по виду благородных кровей.
— Не только по виду, но и по сути, — кивнул главарь. — Удивлены? Я был рыцарем, давным-давно. Не самое плохое было время, но понял, что рыцарские принципы прокормить не способны. Быть на привязи у короля не захотел, хотелось обзавестись землей, построить замок. Увы, земли, как младшему сыну, не полагалось, сюзерен также не одарил, наследницу лорда не встретил. Все ничего, но обязательно найдется злой язык, высмеивающий подобную судьбу.
— И найдется рука, вырвавшая злой язык, — перебил рыцарь.
Гахерис чопорно поклонился, оглядел заскучавшую свиту:
— Однако, мы отвлеклись. Сейчас вас выпустят и дадут оружие. Будете биться на потеху моим молодцам.
— С кем? — спросил Инконню.
Разбойники засмеялись, Гарет ожег его презрительным взглядом. Рыцарь густо покраснел.
— Ты жестоко ошибаешься, если думаешь, что мы будем тешить извергов… — начал он.
— Я согласен, дайте меч, — сказал Гарет сухо.
Инконню развеселил разбойников обиженно-удивленным выражением лица. Мелькнула безумная мысль, что оруженосец хитрит, хочет получить оружие, а там…
Со смешками и оскорбительными криками разбойники открыли клетку, и оруженосец, отпихнув рыцаря, оказался в кольце крепких тел.
— Вот это по-нашему!
— Правильно! Бей благородных, чтоб нос не задирали!
Гарет сказал с обидой:
— Это я благородный, а он вообще безродный. Может, его и зачали-то на мусорной куче!
Хохот душегубов лился зловонной жижей. Рыцарь вылез из клетки, кривясь от тупых горячих ударов под левую лопатку.
— Ну вот, Громерсрон проснулся, — сказал вожак досадливо.
Раздался раздраженный рев. Испуганно заржали кони. Рыцарь пристально наблюдал за Гахерисом: главарь вытащил из-за пазухи красный камень в золотой оправе, сжал в кулаке.
Великан рявкнул глухо, оскаленный рот с гнилыми зубами зарос грязной бородищей, монстр тряхнул башкой раздраженно, и патлы цвета грязной меди закрыли полыхающие глаза. Великан сел, взял ошкуренный ствол и любовно пригладил дубину.
