– Правда? – спросил Дункан. – А что случилось в то Рождество?
– В том году мой подлец муж удивил нас своей новой подружкой и исчез навсегда, – довольно цинично объяснила Дороти.
– Вы не шутите? Как же вы избавились от него?
В комнате повисла неловкая пауза. Наконец Дороти переспросила:
– Что значит «избавились»? Это как?
– Ну, вы сказали, он исчез, – улыбнулся Дункан, – я и подумал: может быть, вы убили его и закопали тело в ближайшей дюне?
Мэллори стала подумывать, как бы поскорее сбежать отсюда.
– Нет, я этого не делала, – медленно проговорила Дороти, – я должна была родить. Но думать я об этом думала.
– Мама!
Дороти бросила на Элейн раздраженный взгляд.
– Да. А что, по-вашему, должна испытывать брошенная женщина? Моя любовь была разбита. Дункан, еще вина?
– Красного, пожалуйста.
Мэллори заставила себя успокоиться. Да, она всегда знала, что ее мама – боец. Она глотнула вина. Господи, ну пожалуйста, дай мне силы пройти через этот ад поскорее. Чтобы никто не понял, что она лжет. И как трудно ей это делать.
Дункан с удовольствием расправлялся с мидиями. Дороти прекрасно знала, с чем их подавать. Он толкнул Мэллори в бок:
– А твоя мама понимает толк в готовке.
Девушка хмуро кивнула:
– Да, моя семья – это что-то!
– Да ладно тебе, нормальная семья. – Впрочем, он не так много о них знал. Как и о своей собственной семье. Его мама и сестры жили в Колорадо и редко видели его в своем доме. Он пропустил наиболее важные события в своей жизни, такие, как рождения племянников, а мужей своих сестер и вовсе не знал. Дункан задумался.
Словно прочитав его мысли, Мэллори спросила:
– Давно ты виделся со своей мамой?
– Два года... или три назад.
– Это очень давно.
– Если я ей понадоблюсь, она позвонит, – сказал он, надеясь, что это правда. А может, они не звонят ему, потому что он сам этого не хочет? Господи, если вспомнить, разве его мать когда-нибудь нуждалась в его помощи?
– Вы с ней в хороших отношениях?
Вопрос застал его врасплох.
– Да... думаю, да. У нас были, конечно, разногласия по некоторым вопросам, примерно как у вас с мамой.
– Понятно. Но мы с мамой, кажется, недавно пришли к согласию. Интересно, почему так случилось?
– Может быть, потому что ты... – Он не закончил фразы: это было слишком личным. Уж лучше ему выпить вина.
– Потому что я... что?
Да, поздно отмалчиваться.
– Потому что ты стала самой собой, тем человеком, которым всегда хотела быть. И она это почувствовала.
Девушка положила вилку и повернулась к нему. Вид у нее был беззащитный и трогательный.
