— Интеллигенция явно перечиталась Глебом Успенским, Остап попробовал на вес несколько упаковок и выбрал самую тяжелую. — Чую, Остен-Бакен, столовое серебро, не меньше.
— Берегись, — успел крикнуть я.
Бендер проворно отдернул ногу от пикирующего чугунного утюга.
— Хороший утюг, — сказал я как можно серьезнее. — В хозяйстве пригодится.
— Не хочу быть знакомым лже-волхва Остен-Бакена! вскричал Остап, поднимая за удобную гнутую ручку новый спортивный снаряд. — Хочу быть крестьянином-переселенцем!
«Ну, сейчас начнется метание утюгов в цель», — подумал я и опрометью — из флигеля.
Конечно, занятно наблюдать за полетом чугунного предмета убийственной формы, но не в момент его сближения с вашей любимой головой.
Вернулся я, когда утюг благополучно, без жертв, выпорхнул в форточку.
Остап лежал на койке лицом к стене.
— А с этим что делать? — спросил я от порога.
— Если обнаружишь ценную вещичку — разбуди…
Но я не нашел ничего даже мало-мальски достойного внимания разочарованного подпольного руководителя.
И Бендер снова провел две недели — а может и поболее уткнувшись в подушку.
Но бурная весна подняла Остапа на ноги.
Он был угрюм, серьезен и решителен.
— Хватит миндальничать… Флибустьеры предпочитали погружению в негостеприимные глубины отчаянный абордаж… Дуй в закрома… Да, и захвати бутылку рома, отметим объявление войны этому поганому жуткому миру.
После короткого, но буйного застолья Остапа потянуло на философские занятия. Он достал с антресолей чемодан студента-анархиста, пылившийся там в маловероятном ожидании возвращения общительного хозяина, и замер перед ним в позе йога-любителя.
— Думаешь, в этом сундуке — тайна мироздания?
— Нет, в нем нечто другое, способное прокормить даже такого проглота, как я.
— Скатерть-самобранка!
— Почти угадал… Ключ от квартиры, где деньги лежат.
— Без шуток.
— Инструменты классической экспроприации.
— Покажи.
— Этот чемодан послан небом. С волками жить — по-волчьи выть. Трепещи, греховный, развратный, пресытившийся Рим. Юный варвар готов завоевать тебя с потрохами.
И Остап, хищно скалясь, продемонстрировал содержимое анархистского чемодана.
Походный несессер с набором отмычек.
Легендарный ломик — фомка.
Ручная дрель.
Разнокалиберные сверла.
Молоток.
И прочая слесарная мелочь, используемая не по прямому назначению.
— Богато?
— Хочешь заделаться медвежатником?
— Для дебюта освою карьеру домушника, а там поглядим.
— Тюрьма, каторга, ссылка — полный ассортимент?
— Ну, во-первых, каждый мало-мальский порядочный человек должен попробовать кандального звона, а во-вторых, ты же прекрасно знаешь, я не создан для изнурительного ежедневного труда… Часок риска и полгода упоительного прозябания. Игра стоит свеч.
