Соловей примолк на минуту, чтобы дать послушать лейтенанту далекую призрачную канонаду, и завелся снова.
Мимо березы с ободранной корой пробежал старший радист, что-то прошептал лейтенанту, и они вместе побежали в сторону замаскированной РАФ.
Наташа обогнула палатку. Возле куста, зевая и поеживаясь, стояла Настя, обхватив карабин, словно полено. Увидев Наташу, она зевнула, передала карабин, шагнула к палатке и, подавшись вперед широкими плечами, нырнула под брезент на нагретое Зинкой место.
Наташа вернулась к машине. В открытую дверь была видна спина Зинка, а чуть сбоку — бледный профиль Верочки.
Кончались четвертые сутки непрерывного дежурства.
Наталья Петровна протиснулась напрямик через очередь, выдернула застрявшую сетку и остановилась передохнуть у стены. Ящики, на которых сидели старушки, были пусты.
— Счастливая, — донеслось из очереди.
Наталья Петровна опустила сетку с бананами на ящик.
Теперь бы только дотащиться… Виски опять ломит… А все же какое это глупое слово — счастливая… Да и есть ли оно вообще на свете — счастье?.. Глупое, самозабвенное счастье… Когда кончилась война, было настоящее счастье, но ведь одно на всех… А вот свое, хотя бы малюсенькое, но свое… Неужели так и нечего вспомнить?.. Быть такого не может… А та ночь, мелькнувшая случайной искоркой…
— Я тебя люблю, понимаешь, люблю! — он вдруг придвинулся к ней, забавно выпятил нижнюю губу и замер.
Она его поцеловала. Он ответил неуверенно и вяло.
— До завтра, — она встала и попыталась выдернуть руку из его сухих ладоней.
— Я как только увидел… Как только… Понимаешь?.. Это до самой смерти…
Она не дала ему договорить, еще раз поцеловала и убежала по лунной аллее в корпус. Всю ночь пролежала не раздеваясь, а утром собралась и тайком уехала.
А все началось с пустяка, с "бега в мешках". Энергичный массовик загнал их в широкий полосатый мешок — она хохотала, нежданный партнер смотрел куда-то в сторону и теребил пальцами край мешка. На первых метрах они упали раз пять — она поднималась первая и дергала его за рукав, а он, обретя равновесие, судорожно цеплялся в край мешка и что-то бубнил под нос.
Вечером на концерте он подсел к ней. Она поправила его модный галстук, съехавший набок…
Уехала из пансионата утром, а через пару часов в автобусе стало невыносимо душно. Вот в последний раз далеко внизу мелькнуло море, а может, просто клок тумана, застрявший в ущелье. Поворот, короткий туннель, поворот…
Впереди — поезд дальнего следования, и облупленный вокзал, и новая квартира на Студенческой набережной, и раздобревший солидный муж, и послушная дочь, и в перспективе покупка машины — не хватает пока две тысячи.
