Что же такое у Канта душа? и Бог? Они вещи в себе? Тогда я их не познаю и
в принципе не могу познать! Какая в таком случае у меня может быть идея? — Споры вокруг этой путаницы у Канта длились десятилетия. На Западе эти споры не прекращаются по сей день. Кант забил тут такой гвоздь, такой осиновый кол, что до сих пор неизвестно, как его надо понимать.
Поэтому Фихте, принимая это всё у Канта, говорит что вещи суть категории субъекта. Стоило после этого субъекта отбросить и оставить только категории, как получился Гегель.
Кант одной ногой стоит в 18 веке, своим дуализмом. Но он уже почувствовал, что в основе вещей есть что-то дубовое, непроницаемое. Он сделал много, но из путаницы не вышел. Канту говорят: смотри, люди молятся, значит есть Кто-то, кому они молятся. А он: разве я говорю что Бога нет? Научно я доказываю невозможность постичь Его, но ведь рациональное познание еще не всё. Есть область морали, в ней правит категорический императив. Он есть нечто субъективное, но и объективное тоже. Мы бы вместо категорического императива попросту сказали — совесть. Благодаря совести человек впервые знает, где добро, где зло.
Категорический императив у Канта это абсолютный критерий, который находится в самом же субъекте. В области морали можно обойтись без разговоров о Боге. Конечно, с объективно-исторической точки зрения мораль имеет ближайшее отношение к Богу. Но мораль ведь может быть и без Бога, например социализм, который учит, что правильно в человеческих поступках, а что неправильно. Руководясь каким-то критерием оценки.
Постой, щас, постой, Володя, я сейчас придумаю, что-то я хотел сказать…
18. 7. 1971. В Грузии идет подготовка к изданию «Первооснов теологии» Прокла. А. Ф. рад.
У них был Иоанн Петрици; это 12 век, грузинский неоплатонизм. Петрици считается продолжателем Прокла. Хидашели[56] написал о нем книгу «Мировоззренческие течения 12 века». Грузины мне заказали перевод «Первооснов теологии» для внутреннего употребления в их институте [57]. Будет указано: «Перевод Лосева». Для них эта вещь
Прокла имеет гораздо большее значение чем для русского мужика, который больше пьянствовать всегда был расположен чем Проклом занимался.
«Первоосновы теологии» важный трактат. На Востоке от него зависят Дионисий Ареопагит, Максим Исповедник, Симеон Новый Богослов. На Западе Иоанн Скот Эригена, Фома Аквинский, который увлекся и Ареопагитом, и этим трактатом. Николай Кузанский в 15 веке базируется на нем. Поэтому Средние века нельзя изучать без этого трактата.
