Круг М. М. Бахтина. К обоснованию феномена - Юрий Павлович Медведев, Дарья Александровна Медведева

На диалоге лежит печать не одной, а нескольких индивидуальностей.

Михаил Бахтин

В пределе словотворчество и жизнетворчество сливаются и растворяются друг в друге.

Павел Медведев

Все мы — лишь взаимоотражение зеркал.

Валентин Волошинов

Феномен «Круга» как нельзя более соответствовал проблематике международной конференции, которая была посвящена наследию Бахтина в «большом времени».[1] Именно «Круг» в творчестве и деятельности М. М. Бахтина долгое время оставался в тени — невостребованным или тенденциозно освещенным и потому до сих пор научно не осмысленным на родине.

А. Д. Александров, говоря о другом феномене, принадлежащем, несомненно, «большому времени» — квантовой механике, обратил внимание на то, что она создавалась в общении, когда к Нильсу Бору приезжали коллеги для обсуждений и споров.[2] Это еще один пример, подтверждающий продуктивность понятия «мыслительный коллектив», введенного в науку Людвиком Флеком. Это понятие мы неоднократно использовали в докладах и статьях о «Круге М. М. Бахтина»[3], так как оно правомерно не только для естественно-научного, но и для гуманитарного интеллектуального сообщества. Пример тому — «коллективный разум» русских формалистов.

Отвергая советское прошлое с его авторитарным коллективизмом, ближайшее окружение Бахтина «с водой выплеснуло и ребенка». С этим в значительной мере связано недоверие, которое было проявлено к коллективному творчеству бахтинского «Круга», хотя сам Бахтин утверждал: «Мы работали в самом тесном творческом контакте».[4]

Спустя десятки лет после начала бахтиноведения С. С. Аверинцев признал: «И все же, и все же, чего-то все наши подходы не схватывают, что-то остается за пределами наших рассуждений — секрет личности Бахтина.

В известной мере он разделял этот секрет с теми, с кем его связывала <…> солидарность судьбы; связывала поверх всех барьеров личного разномыслия».[5] К сожалению, авторы отечественных подходов, не ощущая и не признавая контекста, «не схватили» самого главного — особенностей бахтинского мировосприятия, претворив уникальное полифоническое мышление философа в привычную монологическую схему.

Несмотря на многочисленные антологии, диссертации и статьи, а точнее, именно благодаря им[6], намерение сконструировать тезаурус Бахтина без учета сотворчества ближайших единомышленников по меньшей мере наивно.

Психология творчества Бахтина, диалогичность мышления всю жизнь вела его внутрь интеллектуальных сообществ: юношеский кружок «Омфалос», невельский кружок, наконец, «Круг Бахтина» в Витебске и Петрограде — уже не кружок, а «Круг», потому что общение здесь нашло воплощение в научно-философских трудах, ставших памятником эпохи.