Евгений потёр виски, вспоминая увиденные тренировки чернявого и блондина.
— А ты думаешь, мы сумеем его остановить?
— А для чего ещё нужны друзья?… К тому же, для чего мы создаём эту Антисистему? Ты думал для борьбы с масонами? Ха-ха, слепец. — Гений ехидно подмигнул.
Евгений поперхнулся, а Василий подхватил последний дротик и спокойно выбил на мишени заветное „яблочко“.
Детище Скорпиона продолжало саморазвиваться и жить собственной жизнью.
Англия Особняк на побережье
Она прижималась к нему, обнимала. Он, ощущая тепло, бессознательно отвечал
ей. Уста девы с горьким привкусом трав были на его губах. И на щеках, и на веках. Она сеяла поцелуи, спускаясь и поднимаясь. Он ощущал лишь тепло губ и горячее, обжигающее дыхание. Она что-то шептала, и Сёма, всплывая из дремоты, тоже шепотом отвечал ей. Оба пылали в страшном огне, оба были в этот миг одинаковы, хотя она уже испытала когда-то роскошь тела, а он еще не вышел за пределы детства. Возможно, потому и она возвратилась в состояние первой нетронутости.
Её образ покрылся дымкой, и Сёма подскочил с кровати, пытаясь остановить уходящее мгновение.
Он был в мягкой постели в большой, просторной комнате, озарённой светом. Роскошные, золотые шторы пытались этот свет сдержать, и сквозь раскрытое окно ветер подёргивал тюль и доносил запах моря. Слышался рокот прибоя и редкие вскрики чаек.
Сёма долго приходил в себя и ощущал в воздухе аромат её духов. Едва слышимый, он, тем не менее, был во всей комнате и на кровати, и на подушке рядом. Значит, это был не совсем сон.
Леопард осмотрел руки, коснулся плеча. Кожа не жгла и не болела, лишь была оливкового цвета, как при хорошем загаре. Ожоги отсутствовали, что было странно для стольких дней на плоту.
"Кстати, скольких?", — вспыхнула мысль.
Последнее, что помнил — осточертевшее солнце, плеск волн о крыло самолёта и… провал? Ещё какое-то время ощущал, как брат каждые полчаса переворачивает со спины на живот и обратно, чтобы прожаривался равномерно… Заботливый.
Сёма вскочил с кровати и ощутил слабость в ногах. Голова кружилась и тошнило. Краем периферийного зрения приметил на тумбочке стакан апельсинового сока. Жажда была такая, что выпил весь стакан в несколько глотков. Сок по ощущениям вроде бы даже не успел докатиться до желудка.
Блондин был обнажён и халат на кресле в углу комнаты пришёлся как нельзя кстати. Облачившись в щёлк, и найдя у кровати тапочки, Сёма, покачиваясь, побрёл прочь из комнаты.
