Особенно недолговечными, самыми дешевыми по своему типу и качеству применяемых материалов строятся бараки приискового лагеря. Обычно, это строения "каркасно-засыпного" типа с "совмещенной" кровлей. В землю вкапываются не слишком толстые столбы, к ним с внутренней и внешней стороны будущего барака приколачиваются горбыли, а пустота между слоями обшивки засыпается опилками. Вот те и стены, которые, чтобы из них не выдуло опилок ветром, густо обмазываются с обеих сторон глиной. К стропилам над этим сооружением пришивается сплошной слой досок, покрываемых сверху дранкой. Крыша служит здесь одновременно и потолком помещения, поэтому она и именуется "совмещенной", а само строение на языке лагерных архитекторов носит также название "бесчердачного"
По такому же типу строились бараки и на Фартовом. Но вот что озадачило строителей. В подслеповатые оконца этих бараков им было приказано встраивать толстенные решетки, а на их двери навешивать снаружи тяжелые амбарные запоры. Это было бы смешно - стену такого барака можно было разломать в любом месте с помощью обыкновенного кола или кочерги - если бы люди не понимали, что назначение этих решеток и запоров вовсе не в том чтобы укрепить барак. Оно заключалось, несомненно, в угнетающем действии на его будущих жителей. В обычных лагерях так укреплялись только бараки усиленного режима, БУР-ы. Здесь они предназначались для всех лагерников. Выходило, что этот лагерь какой-то особенный.
Это было еще более очевидным, если судить по типу ограждения будущего лагеря. Оно строилось так, как будто его заключенных собирались удерживать здесь только постоянной угрозой их поголовного истребления, а сами эти заключенные только о том и думали, как бы им поднять общее восстание против своей охраны. На высоких, прочно врытых в землю, столбах густо и "впереплет" натягивалась колючая проволока. Со стороны лагерного двора, наверху каждого из столбов этой ограды укреплялась колючая проволока. Со стороны зоны образовывался род наклонного, колючего навеса, попробуй, перескочи! В двух метрах от проволочной ограды вокруг лагеря строился глухой и высокий досчатый забор, над которым в три ряда тянулась все та же "колючка". Третий пояс зонного ограждения, но уже изнутри, образовывала "запретка". Это невинный с виду невысокий деревянный барьер, на столбиках которого укреплялись выбеленные щиты с жирной черной надписью: "Стой! Стреляю!"
Удивительно мощным было также освещение линии ограды и двора лагерной зоны. С одного из каждых четырех кронштейнов на ее столбах свисала лампа-пятисотка, на вышках по углам лагеря и рядом с вахтой установлены прожекторы. С обеих сторон каждого барака врыты высоченные столбы с подвешенными на самом верху мощными лампами. Все это светотехническое хозяйство требовало такого количества энергии, что во время его испытания приисковая электростанция, передвижная американская установка с дизелем "болиндер", оказалось нагруженной едва не на половину всей своей мощности. Света, проникающего в оконца бараков с лагерного двора ночью было почти столько же, сколько его давали тусклые лампочки, подвешенные под двускатными потолками этих бараков.
