Обстановка здесь казалась куда более мирной, чем в комнате.
При появлении начальства увешанный оружием народ встал и вдоль дорожки образовалось некое подобие строя.
- Дальше что?
- Тихо. Стой.
Послышалась команда, и незнакомцы выволокли на всеобщее обозрение два продолговатых тюка.
- Смотри! - Велено было Виноградову.
Содрали мешковину, и Владимир Александрович увидел, что это не тюки вовсе, а двое мужчин со связанными за спиной руками.
Худые, стрижены почти наголо, с нездоровой кожей и мутными от удушья глазами: очевидно, обоих довольно долго продержали без свежего воздуха. У старшего на подбородке пробилась щетина, второй же - совсем мальчишка, лет восемнадцати.
Русские... Наши.
- Можешь поговорить.
- Зачем? - Сглотнул слюну Владимир Александрович чувствуя, как намертво впились в него взглядами пленные.
- Не хочешь? - Удивился Шамиль.
- Зачем? - Повторил вопрос Виноградов. Костяшки пальцев его побелели от фантастического желания с маху врезать ближайшему из спутников чемоданом в висок.
Тем временем, бородач с орденом спустился по ступеням. Подошел к замершему на коленях мужчине постарше:
- Видишь? Офицер! Иди сюда... - Это прозвучало по-русски, почти без акцента.
Виноградов подчинился.
- Здравствуй, брат. - Разговаривать сверху вниз со связанным человеком было неловко и стыдно, поэтому он присел.
- Здравствуйте.
- Малинин? Старший лейтенант? - Припомнил Владимир Александрович первую строку списка.
- Так точно, - голос у офицера оказался чуть хрипловатым. - Командир разведроты.
- Про тебя знают наши?
- Знают. Вроде бы...
- А почему до сих пор не выкупили?
Вопрос был идиотский, но пленный этого не заметил:
- Некому... Родных нет, а остальным плевать.
- Давно у них?
- С первой зимы.
Виноградов не знал, о чем ещё спрашивать. Поэтому он тронул собеседника за плечо и встал:
- Держись! Что-нибудь придумаем.
В это же время бородач нагнулся над вторым пленным и пятерней ухватил его за ухо:
- А твой как фамилия?
Нижняя губа мальчишки задрожала:
- Левченко...
- Домой хочешь? Скажи!
- Хочу.
- Вон, ему скажи... громко!
- Хочу! - Закричал от боли и страха солдат.
Бородач обернулся к Виноградову:
- Слышал?
Потом отпустил покрасневшее ухо и почти ласково выдохнул:
- А вот он не хочет, чтобы ты домой поехал, к маме... Попроси?
Мальчишка поднял на Владимира Александровича мокрое, неживое лицо:
- Пожалуйста... Пожалуйста.
Не зная, куда отвести взгляд, Виноградов посмотрел на крыльцо. Хозяин дома, Шамиль, охрана - все стояли молча, не шевелясь. И только старик в зеленой чалме покачивал головой.
