Айсмана было два, но один из них постоянно был закрыт повязкой:
Айсман знал, что по этому глазу он от Штирлица не получит. Вы-
ражение лица Штирлица ему перестало нравиться, так как Штирлиц
был вооружен каpтpиджом, который он подозрительно зловеще взвеши-
вал на руке; сегодня, как никогда, Штирлиц был в приятном
расположении духа - тренировка пошла ему на пользу. И вообще,
надо было облегчить душу за испорченную бумагу, а бинокль был
просто необходим.
"По морде дать или ногами ? "- подумал Штирлиц, продолжая
подбрасывать каpтpидж. Альтернативное избиение Штирлиц любил, но
оно не нравилось Айсману, который знал, что по морде или нога-
ми, в принципе, одно и тоже и притом одинаково больно и непри-
ятно.
Такие движения каpтpиджом Айсману жутко не нравились. Он не
очень любил, когда его били, потому что не любил надрывать гор-
ло, а дико орать во время избиения его заставлял характер Штир-
лица - орущих жертв русский разведчик бил не так сильно и почти
не бил своими страшными сапогами.
Айсман зажмурился, открыл рот и приготовился орать.
"А может, ногами ? ", - подумал Штирлиц, поднося зажигалку ко
рту Айсмана. -- "И где он, паразит, спиртное берет", - оскорб-
ленно подумал русский разведчик, смотря на факел, вырвавшийся
из пасти Айсмана вместе с воплем. Борман исходил слюной, не ви-
дя процесса избиения, но вопли ему положительно нравились. Воп-
ли жертв доставляли Борману огромное удовольствие, даже если
это были вопли жертв не его ужасных изобретений. Из-под карниза
было плохо видно, и Борман просунул свое нежное личико в окно.
Внезапно прилетевший зонтик заставил его принять исходное поло-
жение, а молоток ему пришелся по душе. Душа очень сильно забо-
лела. Схватившись за ушибленное место, Борман вскрикнул и упал.
"Что-то молотки разорались ", - подумал Штирлиц, покрывая те-
ло орущего Айсмана многочисленными аккуратными синяками в форме
красно-синих звездочек. Заключительным аккордом его художест-
венного произведения было подвешивание Айсмана посредством по-
вязки за угол двери и испробование всех известных ему ударов.
После того, как тело Айсмана целиком и полностью приняло фиоле-
товый оттенок, Штирлиц потешился еще полчасика и перестал.
"Месяц форму не стирал, паразит. Вот пачкай после этого руки
об этих Айсманов ", - с досадой подумал русский разведчик,
разглядывая испачканные ладони и вытирая их об Айсмана.
Борман высунулся посмотреть, почему Айсман так скоро пе-
