Заикаясь из-за холода, он еле выговорил:
— Ч-ч-чего вам нужно? Оставьте меня!
— А! Заговорил! Ну, слава тебе господи! — врач выключил воду, кинул чистую одежду, — одевайся, нужно поесть. Хорошая пища — любую хворь лечит!
— Вы видимо слишком часто так лечитесь, — пробормотал Вадим.
Врач серьёзно посмотрел на него, на свой большой живот и весело расхохотался. Он хохотал так искренне и заразительно, что Вадим тоже заулыбался. Главврач, судя по всему, оказался неплохим дядькой!
Они поели. Маленькие тефтели с жидкой подливкой и картошка-размазня никогда не казались ему столь бесконечно вкусными. Компот с одиноким сухофруктом на дне стал прекрасным финальным аккордом их шикарной трапезы. Голова, наконец-то, заработала в нормальном режиме. Мир вновь раскрасился яркими красками. Весёлая повариха в красном фартуке игриво подмигнула доктору. По столу пробежал рыжий откормленный таракан. Захотелось жить!
— Меня, Борис Сергеевич зовут, мы же так и не познакомились, — первым начал разговор огромный доктор.
— Теперь я понимаю — каково это…
— Что — ЭТО?
— Быть овощем…
— Вот оно что. Значит, вернулся — пришёл в себя?
Вадиму почему-то стало за себя стыдно:
— Угу.
— Ты ни в чём не виноват. Вот наш новый врач — тот да… Я семь шкур с него спущу, где это видано, чтобы мальчишке вкололи такую дозу! Ты реально мог опять впасть в кому. Но теперь всё нормализуется. Слушай, Вадик, ты мне лучше другое расскажи: помнишь к тебе отец приходил?
— Да, помню…
— А теперь припомни, что ты ему наговорил? Что видел?
Вадим промолчал. Он прекрасно всё помнил и визит отца, и свой рассказ, и недоверие в глазах, и удивление доктора-орла и, что самое важное — капельницу.
— Ну-ну, не бойся, рассказывай!
— Я… Я… — Вадим колебался, — я не помню… Знаете, что-то нашло… Гулял по больнице, упал, ударился головой вот что-то и примерещилось… Ничего важного.
Борис Сергеевич пристально изучал его лицо — смотрел недоверчиво:
— Вадик, а ты мне врёшь! Нехорошо! Я тебя снял с лекарств, накормил, а ты значит вот как? Давай, попробуем ещё раз: расскажи мне о привидениях, которых видел! Ведь ты же видел?
Вадим вспомнил белёсые глаза, потусторонний холод, электрическую боль в голове и во всём теле. Ему стоило большого труда ничем не выдать страх, вернувшийся вместе с воспоминанием:
— Я, правда, ничего не помню… И, кстати, в привидений не верю! — весело улыбнулся он.
Провести доктора оказалось нелегко. Тот устало вздохнул, зачерпнув ложечкой мороженное, которое им любезно принесла весёлая повариха:
