— Как у нас дела?
Отец почему-то сделался виноватым, отвернулся к врачу:
— Доктор, всё как вы предупреждали… Он не в себе и опять начались судороги…
— Папа! — воскликнул Вадим, — Папа, я отвечаю за каждое слово! Все, правда — мне не показалось! Здесь действительно полно привидений! Я не знаю как объяснить или доказать, но мы ведь всегда верили друг другу!
Отец потупился. Врач насторожился:
— Ваш сын слишком долго находился в состоянии комы. Боюсь, некоторые клетки мозга не восстановятся. Отсюда — припадки. Биполярное расстройство. Шизофрения.
— Но…
Врач перебил отца:
— В наше время это поддаётся лечению, будьте спокойны!
— Мне не нужно никакое лечение, — начинал злиться Вадим, — вы не хотите меня выслушать! Я понимаю, что это звучит как бред, но больные, которые здесь умерли — превратились в призраков! Я читал об этом, такое бывает! Они входят со мной в контакт, общаются!!! Пожалуйста, поверьте мне!!!
Если бы он был на их месте, сам себе не поверил: как поверить человеку, заикающемуся от хаотичных мышечных сокращений, который даже направление взгляда скорректировать не в силах?
Врач с отцом переглянулись.
Он не успел, что-либо предпринять. В капельницу, висевшую у изголовья, проникла игла шприца. Раствор из прозрачного стал йодовым. Усталость навалилась с новой силой. Мир отстранился, став плоским, неинтересным. Всё, что ещё минуту назад вызывало в душе сильные эмоции — поблекло. Вадим тяжело вздохнул. Призраки? Ну, и что? Пусть живут… Почему пришёл отец, и где мама? Какая разница? Постепенно все вопросы выветрились. Ему ничего не хотелось. Лень воцарилась в мыслях и теле. Рука выпала из-под одеяла, видимо её нужно укрыть, но так лень… Отец грустно прощается у дверей, нужно ему что-то сказать, но лень шевелиться, лень сказать "пока". Врач склонился перед ним, посветил в глаза. Зачем он это делает? Зачем его тревожит? Поскорее бы он ушёл. Зачесалось за ухом — само пройдёт… Ведь почесать — это значит поднять руку, согнуть пальцы, водить туда-сюда — лень…
Вскоре его оставили в покое. Минуту, а может быть и несколько часов спустя пришёл сон. Впрочем, бодрствование мало отличалось ото сна. Никаких мыслей. Никаких тревог. Вселенский покой. Как раньше он не понимал — вот оно — счастье! Жизнь без глупых мечтаний, без стремлений. Покой — только он имеет ценность. Снова сон без сновидений.
Утром пришёл главврач.
Отчего-то с кем-то ругался. Вадим не вникал, его утомляли чужие заботы. Но главврач вернулся, бесцеремонно выдернул капельницу из вены. Отвесил несколько пощёчин. Как младенца поднял его и отнёс в душ, где долго издевался, поливая холодной водой. Вадик бы согласился остаться под ледяными струями навечно, лишь бы тот отстал — вернул тишину и покой. Под конец экзекуции шевельнулась злость.
