— Врёшь, конечно, боишься и врёшь. Ну как хочешь, я думал, что смогу помочь… Переведём тебя на лёгкие препараты, день понаблюдаем и можешь быть свободен — тебе нужно вернуться домой…
Ему показалось, что в словах доктора (между строк) промелькнуло нечто важное, но радость от новости о возвращении в родной дом, где не был пять лет, всё заглушила.
— Через день я буду дома? Вы не шутите?
— Не шучу, но будешь принимать лекарства и приходить на еженедельный осмотр…
Вечером Вадик долго не мог уснуть — видимо выспался за последние сутки. В голову лезли разные мысли. Мысли о призраках он гнал прочь, сосредоточившись на другом: почему больше не приходит мама? Неужели, с ней что-то произошло? Если да — то вот, что имел ввиду доктор, говоря "тебе нужно вернуться домой". Сон всё же пришёл, но поверхностный, неспокойный. Всё утро он прозанимался на физиопроцедурах, считая минуты до прихода на работу Бориса Сергеевича, а когда тот наконец-то пришёл, с ходу спросил:
— Что-то случилось с мамой? Она больна?
Лучше слов, ему всё сказало опечаленное лицо доктора:
— Да. Ничего страшного, просто, странный диагноз, но её вылечат.
Всё.
Спокойствию пришёл конец. Терзаемый предчувствиями, Вадим четыре раза обошёл все этажи больницы. Полежал в палате. Снова совершил обход. Накрутив себя до такой степени, что невозможно разболелась голова, он решительно постучал в кабинет главврача:
— Простите, но я места себе не нахожу. Борис Сергеевич, что с мамой?
— Ох, сынок, не должен я тебе этого говорить, но вижу, что ты просто так не уйдёшь.
— Не уйду, — подтвердил он.
Врач нахмурился, снял очки:
— У неё внезапное проявление Розацеи, молниеносная форма Ринофимы и атипичный Дерматит.
— А по-русски?
— У твоей мамы, по неизвестным пока причинам, возникли серьёзные проблемы с кожей лица…
— То есть — это не угрожает её жизни? Просто прыщи? Она поправится? — обрадовался Вадим.
Борис Сергеевич отчего-то нахмурился сильнее, но сказал:
— Угрозы жизни нет, но всё более чем серьёзно.
У Вадима, можно сказать, камень упал с плеч. Он поблагодарил доктора и чуть ли не вприпрыжку выскочил из кабинета.
Жизнь налаживалась.
Проснулся в шесть утра. В предвкушении выписки, почти летал, а не ходил. Собрал нехитрые пожитки. Умылся, побрился, что было в диковинку, и снова принялся ходить по спящей больнице, чтобы поскорее восстановить утраченную форму. У Вадима скопился миллион планов на жизнь, ещё бы — пропустить всю юность! Он собирался встретиться с бывшими одноклассниками и друзьями, наверное, напиться с ними вместе. Узнать кто, чем сейчас живёт. Погулять по знакомым улицам, наверняка сильно изменившимся. Парень вспомнил, как возвращаясь из прошлых поездок в лагерь, шёл по городу и дивился незнакомым вещам: тут — покрасили телефонные будки в неожиданный зелёный цвет, а здесь — поставили новую остановку. И это всего за одно лето! Сколько же всего нового появилось в мире за пять лет? А ещё неплохо бы позвонить Наташке из параллельного класса, вдруг она его не забыла? Вадим заметил, что его очень сильно тянуло к девушкам. Гораздо сильнее, чем раньше. В голову постоянно лезли неприличные мысли, от которых становилось тесно в штанах, чтобы как-то успокоиться ему приходилось вспоминать таблицу умножения, или алфавит, или в уме возводить простые цифры в квадрат. Да, ему обязательно нужна была девушка.
