Настя вместе с ним весело рассмеялась.
— Тебе стипендию платят?
— Это мы платим за обучение… Я богатый человек, однако стараюсь жить у вас скромно, не привлекать внимание.
— Что значит «богатый»? — Настя спросила это мимоходом, чтобы поддержать разговор, её не очень трогали «богатства» Бираго.
— После смерти отца я вообще унаследую, как старший сын, все семейное достояние — счета в банках, акции крупных компаний, сокровища, накопленные нашими предками, обширные земли, принадлежащие нашему племени…
— А здесь ты бегаешь в студенческую столовку?
— Так надо, — коротко бросил Бираго.
— Ты женат? — Настя не удержалась от традиционного женского вопроса.
— Да. У меня три жены.
— Сколько-о?
— Я же сказал — три.
Настя решила, что такую информацию невозможно усвоить без рюмки коньяка и предложила выпить за здоровье жен Бираго.
Он поблагодарил, поднял рюмку и поставил её на стол:
— Мои жены здоровы.
Настя не удержалась, звонко рассмеялась.
— Черт знает что такое! Пришел ко мне парень, у которого три жены, сидит и рассуждает о том, что скоро схватит власть… — Она так и сказала — «схватит».
— Ну и что? — Спокойно ответил ей Бираго. — Знаешь почему вас, русских, не очень… жалуют в Африке? Вы ко всему подходите со своими мерками, обо всем судите по своим традициям и пытаетесь их навязывать. А у нас все другое — и жизнь, и обычаи.
— А как у вас? — заинтересовалась Настя.
— Что именно?
— Как получилось, к примеру, что у тебя три жены?
По темному лицу Бираго скользнула легкая улыбка. Конечно, именно это должно интересовать симпатичную девицу, которая давно уже ему нравилась. Что-то неуловимое выделяло её из толпы других студенток. Были среди его однокурсниц девицы и ярче, упакованные в очень модные шмотки, демонстрирующие каждому желающему раскованность. Настя же всегда была чуть в стороне. Она не смешивалась со студенческой «толпой», но и не выделялась из нее, держала себя на расстоянии, однако не на таком длинном, чтобы вызывать у однокурсников неприязнь. К тому же у неё не было парня, об этом на курсе судачили с удивлением, ибо нравы были вполне свободными, после окончания лекций студенток у выхода буквально разбирали «по рукам» парни, заталкивали их в свои машины и увозили, куда — известно.
Бираго не знал, как кратко ответить на вопрос Насти, ибо пришлось бы вводить её в совершенно незнакомый ей мир, где в роли законов выступают вековые племенные традиции.
— Строго говоря, — сказал он. — Все женщины нашего племени принадлежат вождю. Он имеет право любую из них взять к себе в дом на ночь, на неделю, словом, на сколько он захочет.
