– Что, не продают тебе? – участливо спросил коренной москвич, помаргивая теплыми глазками, почти утонувшими в сизых мешках.
– Ну, – неохотно подтвердил Максим Т. Ермаков.
– Слышь, давай по-соседски помогу, – конспиративным шепотом предложил Шутов. – Ты скажи, чего надо, я мигом закуплюсь! И плохого не думай, у меня в голове бухгалтерия. Только дашь мне на беленькую, по случаю праздника. В виде комиссии, а? – Шутов подобострастно осклабился, показывая один, торчавший вперед, желтый, как щепка, передний зуб.
Максим Т. Ермаков заколебался. Иметь дело с алкоголиком Шутовым никак не входило в его ближайшие планы. А с другой стороны – как быть? Тяжело вздыхая, Максим Т. Ермаков отсчитал в трясущиеся руки алкоголика три пятисотрублевые бумажки, потом подумал и добавил еще одну.
– Значит, так: тортик йогуртовый, лучший, какой продают, потом коробку конфет, шампанское, коньяк, куриное филе или стейк из телятины, посмотришь там… – перечислял Максим Т. Ермаков, досадливо кривясь на радостные кивки взбудораженного алкоголика. – Себе за труды возьмешь поллитру не самую дорогую. Мне сегодня денег на работе срезали, так что я теперь буду очень экономный!
– Все понл! Понл!
Держа перед собой радужные пятисотрублевки, алкоголик резво запрыгал по ступенькам в магазин. Максим Т. Ермаков остался на ветру, из-за которого обледенелый асфальт выглядел таким скользким, что по нему, казалось, нельзя было сделать ни единого шага. Время тянулось медленно. Подошвы тесных ботинок от холода сделались каменными, ног в ботинках как будто не было вовсе. “Сейчас наберет всякой дряни”, – угрюмо думал Максим Т. Ермаков, глядя сверху вниз на магазинную дверь.
Однако опасения его не оправдались. Счастливый, словно уже отхлебнувший, Вася Шутов вылез на поверхность, волоча набитый доверху продуктовый пакет. В другой пакет, предусмотрительно захваченный на кассе, он стал по одной перекладывать покупки, одновременно сверяясь с длинным, уже замусоленным, магазинным чеком, и Максим Т. Ермаков с удивлением убедился, что Шутов взял все то, что он бы выбрал сам. Под конец в отощавшем мешке повисли, брякая, водочные бутылки.
– Ты, это, не обижайся, сосед, я тут две взял, акция у них, скидка, то есть, – виновато сморщился Шутов. – А если обижаешься, так бери одну себе! – Он вытащил и предъявил крайне подозрительную бутылку “Столичной”, чье горлышко напоминало грубо забинтованный палец.
– Нет уж, пей такое сам, – отшатнулся Максим Т. Ермаков.
