– Что я такого сделала? – требовательно спросила она, и он ворчливо ответил:
– Эта записка, которую ты ему оставила. Он и дочитать её не успел, как потерял сознание.
– Ой, да ладно тебе! – Селина почувствовала облегчение. Она-то ломала себе голову, стараясь вспомнить, что именно могла она натворить, чтобы так сильно расстроить Мартина. – Это была обычная телефонограмма. Я просто передала ему то, о чем меня попросили. Если бы ты первый поднял трубку, то сделал бы то же самое. Это просто совпадение.
– Черта с два! – рявкнул он, повернувшись к ней своим длинным носом. – Если бы я разговаривал с Тюдором, то припугнул бы его законом и не подпустил бы и близко к нашему дому. И не сказал бы отцу, что у того хватило наглости позвонить. Больному человеку не говорят, что его враг собирается навестить его!
– Враг? – Она почувствовала, что повторяет его слова, но ничего не могла с собой поделать. И ничего не поняла из его слов. У Мартина во всем мире не было ни единого врага, в этом она не сомневалась. Она в жизни не слышала ни о каком Адаме Тюдоре до сегодняшнего вечера… Или слышала? Её густые брови нахмурились, она потрясла головой, чтобы привести в порядок мысли, и её двоюродный брат продолжал:
– Ну, конечно. Этот человек – мерзавец. Вечно выклянчивает подачки. Как только он повидается с отцом, так тут же обведёт его вокруг пальца – спроси у мамы, если мне не веришь.
Седина прикусила губу. Она поверила ему. Его голос звучал достаточно убедительно, и она сказала виновато:
– Я не знала. Если у Мартина есть враг», меня надо было предупредить. Откуда мне это знать, если никто мне ничего не говорил?
– Вообще-то конечно, – Доминик отошёл от двери, очевидно, передумав и дальше обвинять Седину, а затем совершенно неожиданно для неё сочувственно обнял её за плечи. – Мне не следовало обвинять тебя, но я был расстроен. Адам Тюдор – это не тот человек, о котором мы вели разговоры. Так что… – он взял ключи о г машины из её рук и положил их в сумку, – при данных обстоятельствах будет лучше, если" ты останешься дома, ты согласна? Дайте время оправиться от шока после получения этой записки. Завтра все встанет на свои места. А когда придёт Тюдор, можешь высказать ему все. Если тебя завести, ты можешь на любого нагнать страху! Но если тебе придётся встретиться с ним, то ты должна кое-что знать и понять, что больше ни с кем на эту тему разговаривать нельзя. – Он устало улыбнулся ей и ещё раз обнял за плечи. – Как я тебе уже говорил, этот человек – наглый мерзавец, и если бы он смог сделать так, чтобы против отца – против всех нас – возбудили дело о не состоятельности, он бы сделал это. Конечно, он не сможет этого сделать, тут я начеку.
