– Даа…
– Вы как будто молились?
– А? Н-нет, я… так… задумался…
– Извините.
– Задумался… А что, я… вслух?
– Надеюсь, не обидел? Не хотел. Извините, немного бестактно с моей стороны…
– Ничего… ничего… Ранний рейс… Не выспался, весь разбитый. Напоминаю себе пенсионера в собесе… немощен, зависим… То есть… хех… Да, и вы уж извините.
– Ерунда. Я ещё работаю… гвардия не сдаётся! В командировку?
– Что?
– Вы, говорю, в командировку?
– Нет, не в этот раз… по семейным обстоятельствам… к брату.
– Братья – это хорошо. У меня тоже брат, на пять лет старше. И три сестры. Двоюродные. Как соберёмся – ооо, кагал-то будь здоров! Хорошо, да… Большие семьи – хорошо. А я в командировку. Филиалы закрываем, вот ещё один… Документы везу. Да что об этом! Всё же, если позволите, я вам скажу.
– Скажите.
– Вы вот как-то так напряглись, когда я спросил, русский ли вы…
– Просто не расслышал…
– Напряглись. Но я вам так скажу. Ваньки мы все, кухаркины дети. Решили когда-то: если от русского открестимся, так цивилизованными прослывём. Ну-ну… Так нас и ждали… Последнее растранжирим, что от пращуров, с господского плеча надарено – и в батраки. К тем, кто поумнее был, понахрапистей. У кого, если хотите, инстинкты здоровее наших. Так-то.
– Да.
– Но вы не согласны, а? Признайтесь. Вам кажется – можно и дальше так.
– Как?
– Ну, как… как ванькам нечёсаным привычно – вразброс, вразброд, лишь бы кусок в рот, и тот какой достанется. Нам, русским, кучковаться теперь надо. Пока ещё не поздно. Опять не согласны?
– Согласен, согласен.
– Да ни хрена вы не согласны. Я же вижу. Грехи, грехи наши… Ума праздного в людях много, а стержня нет. Нет стержня. Нет. Так и развеемся по полю. Соломой, пылью на все четыре стороны.
– Простите, я…
– Понимаю, не к месту. Это вы меня простите. Я ведь тоже – от нервов. Некоторый тремор имеет место быть, м-да… Если честно, сам летать боюсь.
– Ааа…
– Показалось – родственная душа.
– Простите… мне…
– Понимаю, понимаю. Это вы меня простите.
– У вас часы правильно идут?
– Ещё час десять лететь.
Толкаются, обходят, ворчливо чертыхаются в спину. Спешат, спешат, спешат. Хватает ещё сил – спешить. Чаще всего просто раздражают. Но иногда испытываешь к ним тяжёлую зависть. Что нужно, чтобы излечиться от боязни перелётов? Скажите. Вот ты, лысый бодрячок, такой свежий – как только что очищенный мандарин… и ты, тётка в помятом пальто, звонко хохочущая в трубку мобильника… и ты, начинающая красотка в дешёвых сапожках со сбитыми каблуками, – скажите, не скрывайте, как вам даётся ваша беспечность?
