— Что ищёшь, принцесса?
Я с трудом сдержала вскрик удивления. На остатках стены сидел босой темноволосый юноша в белой тунике. За ухом у него торчало сорочье перо.
Демоном он точно не был.
"Принцесса? Меня с роду так не называли!"
— Уж точно не светлого принца. Полагаю, ты из них?
Юноша рассмеялся и ловко спрыгнул на землю.
— Мог бы! Мог бы быть до сих пор из них, но, увы, моё королевство пало. Если хочешь, зови меня Принцем Пыльных Дорог, а коли стесняешься — просто Миарком.
"Древнеэйанское имя. Странно. Неужели…"
— А ты случаем не…
— Не принадлежу ли я к народу Эйана? — "непринц" на мгновение помрачнел, а затем с нарочитой грустью произнёс:
— Ты удивительно проницательна, безымянная принцесса. Да, я эйанец. Единственный из всех жителей Золотой Империи, переживший конец света.
Страшно подумать, сколько лет Миарк провёл в блужданиях по Ортано Косом. Если он действительно родом из благословенной Империи — не меньше пяти тысяч лет.
— Мир до сих пор стоит — на случай, если не знаешь.
"Эйанец" возмущённо фыркнул:
— Без Естественного закона это уже нельзя назвать миром.
"Если он не благороден по крови, то уж точно дворянин по духу. Его презрение истинно аристократическое".
— Скажу сразу — я не слишком-то тебе верю.
Миарк подошёл ко мне вплотную и прошептал на ухо:
— Может, поцелуй сделает нас ближе, прелестная дева?
— Нет! — рявкнула я, а затем уже спокойнее добавила: — Моё сердце уже занято.
— Правда? Какая жалость!
"А он не сильно расстроился отказом от любезностей. Привык, должно быть, что от девушек отбоя нет".
Миарк был красивым молодым человеком. Очень красивым.
— Да.
— Тогда где же твой возлюбленный, принцесса? Ортано Косом ныне совсем не то место, куда бы я спокойно отпустил подругу сердца.
Мне показалось бесполезным лгать. Сказать правду проще, как бы нелепо она не звучала.
— Мой любимый мёртв.
— Вот как. Мне жаль, — Миарк обнял меня; я настолько поразилась, что не стала отстраняться. — Поверь, я знаю, насколько тяжело терять дорогих людей.
— Это сложно объяснить, но мы встретились после его смерти. — "Зачем я ему рассказываю?" — При жизни мой любимый был воином, и в посмертии — тоже. Он защитил меня, а потом вновь погиб. По моей вине.
"Болтливая Хелена-глупышка. Выворачиваешь душу перед первым встречным".
Миарк производил впечатление безобидного хвастливого лжеца. Я не чувствовала в нём угрозы.
— В тот же день мне сделали подарок.
Я вытянула руку, и маленький синий мотылёк сел на моё запястье. От него исходило слабое сияние.
