— Начинать надо с того, что вы должны были дать ей возможность увидеть кольцо! Чтобы она поняла, что у меня была причина его не возвращать! — рявкнул он. Но только ярость Сабины слегка приутихла — девушка вспомнила, как плохо выглядела Фиби Ферфакс и как нуждалась в поддержке, — как Йорк снова подогрел ее гнев, раздраженно заявив: — Тогда какого же черта вы дожидались, пока я отвернусь, уеду из страны, — и явились?..
— Ах, когда вы отвернетесь! — возмущенно взвизгнула Сабина с растущей злостью. Да как он смеет? — Я и понятия не имела, что вы уехали из страны, когда вчера вечером мне позвонила миссис Ферфакс и пригласила на чай.
— И вы тотчас помчались, чтобы подлизаться…
— Слушайте, вы, — взорвалась Сабина, упершись рукой в его грудь. — Не знаю, с какими женщинами вы обычно имеете дело — хотя, я думаю, только сумасшедшая свяжется с вами, — но что касается меня, то ни за какие блага в мире я не стала бы подлизываться ни к вашей бабушке, ни к кому-то еще! — О небо, она его сейчас убьет! — Единственно, почему я приехала сюда сегодня, — разойдясь, Сабина не могла остановиться, ее глаза сверкали, — так это потому, что не привыкла к уверткам, которые вы, без сомнения, используете постоянно. Не успела придумать подходящей причины для отказа. Миссис Ферфакс повесила трубку прежде, чем я успела сказать, что не смогу приехать, и я понятия не имела, что мне делать дальше. Позвонила вашей секретарше, но она ни в какую не пожелала дать мне телефон вашей бабушки. Так что мне оставалось делать? Мне показалось, что миссис Ферфакс одиноко, и…
— Одиноко! — воскликнул он. — Да половина деревни рада ее повидать. У нее всегда кто-нибудь в гостях, когда…
— Но я этого не знала! Я знала только, что вы уехали — Бог весть на сколько. Род Лейси тоже в отъезде. А о ваших родителях мне ничего не было известно. Она могла…
— Ха! — фыркнул он сердито, и Сабине еще сильнее захотелось дать ему пощечину.
— Это не смешно, Макиннон, — вспыльчиво выкрикнула она. — А почему я приехала — я вам уже объяснила.
— Потому что моя секретарша не дала вам телефон бабушки и вам была невыносима мысль, что ей здесь одиноко? — скептически осведомился Йорк. В его голосе вроде бы слышалось еще что-то, кроме недоверия. Казачось, он уже не так злился, как прежде.
Но Сабине было безразлично, зол он или нет.
— В общем, так, — натянуто сказала она. — Я представляла себе больную, старую женщину, с трудом готовящую чай, — я же не знала, что у нее есть экономка. Так как же я могла допустить, чтобы она сидела здесь одна и ждала меня? Я не хотела ехать, — добавила Сабина деревянным голосом и, взглянув на него, вдруг заметила, что его безжалостные темно-синие глаза смягчились. И это, как ни странно, встревожило Сабину больше, чем его гнев. — Я… э-э… я… мм… боялась доверить почте открытку, которую хотела ей написать…
