– Она помянула бы тебя добром, если бы ты оставил ей чтонибудь в наследство!
– Но у меня ничего нет!
– Ну а у Фаринетты?
– Тоже ничего, кроме голубых глаз да белых зубов! Этого еще мало!
– Для Парижа достаточно! -со злой улыбкой возразил судья.
– Да замолчите же вы наконец! -крикнул рассерженный Гаскариль.-Могли бы, кажется, дать мне умереть спокойно!
– Постой, друг мой,-спокойно перебил его судья,-ты только дослушай до конца! В самом непродолжительном времени ты умрешь. Если бы ты мог оставить своей Фаринетте кругленькую сумму в… ну, хотя бы в двести золотых экю, то она из благодарности осталась бы верна твоей памяти. А такую сумму ты мог бы заработать!
– Двести золотых экю для Фаринетты! -крикнул бедный воришка, ослепленный этой суммой.-Дорогая Фаринетта! Но что нужно сделать для этого?
– А вот я сейчас расскажу тебе это! Ты осужден, тебя повесят…
– Боюсь, что вы говорите сущую правду!
– Ну а умирают лишь один раз, и, вешают ли тебя за два преступления или за десяток, от лишнего преступления веревка не стягивает сильнее горла!
– Понимаю! Вы хотите, чтобы я принял на себя чужую вину!
– Вот именно!
– А что, собственно, я должен взвалить на себя еще?
– Убийство на Медвежьей улице.
– Так вот как? Значит, хотят спасти за мой счет мессира Рене!
– А тебе не все равно?
– Нет! Ведь за убийство колесуют, а не вешают!
– Обещаю тебе, что ты все равно будешь повешен, а вдобавок Фаринетта получит двести золотых экю!
– Бедная Фаринетта! -вздохнул воришка, который, видимо, склонялся к тому, чтобы принять предложение, но вдруг, неожиданно для президента, он.тряхнул головой и категорически заявил: -Нет, я не согласен!
– Но почему?!
– А потому что раз Фаринетта разбогатеет, она сейчас же забудет меня, ну а я буду слишком мучиться на том свете, если Фаринетта устроится с другим!
– Дурак!
– Не спорю! А только я не согласен!
– Что же ты хочешь за согласие взять на себя вину Рене?
– Чтобы меня отпустили на свободу!
– Ты хочешь невозможного! -ответил Ренодэн подумав.-Но… не падай духом, мой мальчик! Мы увидимся сегодня вечером и тогда поговорим.
С этими словами Ренодэн вышел из камеры Гаскариля и от правился к себе домой. Там он принялся за работу. Через некото рое время он взглянул на часы, затем подошел к окошку и увидал, что к его воротам как раз подъезжают носилки.
– Королева отличается точностью! -пробормотал он, от правляясь навстречу замаскированной даме, выходившей из скромных, лишенных всяких гербов и украшений носилок.
