Шаги и песня постепенно удалялись. Потом стало тихо.
Где-то далеко гудел самолёт. Юрка подбежал к окну, долго всматривался в небо, но самолёта так и не увидел.
Ярко светило солнце. Сверкали стёкла в окнах одноэтажных небольших, похожих один на другой, домиков по ту сторону дороги. Их было три, как и на этой стороне. Юрка догадался: в них жили семьи офицеров.
Из-за угла дома доносились неразборчивые детские голоса. Юрка, как был в трусах и в майке, выскочил на крыльцо. За углом дома играли в ящике с песком белобрысый толстенький мальчик и темноволосая с белым бантиком девочка, оба в одних трусишках, загорелые, оба такие же малыши, как Оля. Девочка старательно сооружала горку из песка, мальчуган, посапывая, наблюдал, и едва она увенчивала горку еловой шишкой, рушил это сооружение одним взмахом руки.
— Ну не надо, Витя...
Девочка первая заметила Юрку, встала. За нею встал и белобрысый.
— Здравствуй, мальчик,— сказала девочка.
Белобрысый поморщил нос и тоже вымолвил, глядя исподлобья:
— Здлавствуй.
— Привет,— пренебрежительно ответил Юрка.
— Как тебя зовут?— хлопая длинными ресницами, спросила девочка.
— Больно надо...
— А меня — Таней. А он — Витька.
— Я — товалищ Петлов;— солидно уточнил белобрысый.
Юрка отмахнулся от них, медленно прошёлся по дороге, чуть ли не до самой проходной, словно бы просто так, хотя он шёл не просто так, ему хотелось увидеть мальчишек, таких как Славик и Кеша. У крайнего домика разговаривали две тётеньки, катая взад-вперёд детские коляски. Ребят не было.
Юрка вернулся к Тане и «товарищу Петрову».
— У вас тут мальчишки есть?
— Мы — мальчишки,— сказала Таня.
— Вы малыши. А большие, как я, есть?
— Нету.
— Нету,— подтвердил и «товарищ Петров».
С крыльца сошла мама с бельевой корзиной, стала развешивать бельё на верёвке, растянутой между двумя соснами. Юрка подошёл к ней, сказал, ковыряя песок пальцами босой ноги:
— А больших мальчишек тут нету...
— Да, тут все дети — маленькие...
— А с кем мне играть?— Юрка чуть не плакал.
— Возможно, приедет кто-либо.
— С маленькими играть, да?— Юрка заплакал, размазывая слёзы по щекам.
— Ну вот, мужчина называется,— сказала мама строго и грустно.— Ещё ничего неизвестно, а он уже... Глянь, как тут красиво: лес, луг, птички поют, стрекозы...
— Да-а, стреко-озы...
Юрка нехотя поплёлся к крыльцу, присел на ступеньке. «Товарищ Петров» и Таня за дорогой в кустах ловили сачком бабочку. С ними ещё какая-то девчонка. Да ведь это же Оля! Ей вот повезло, а как ему, Юрке, жить?
