– Ну, я главный, – добродушно ответил им дежурный.
Старушки переглянулись, и одна из них начала излагать суть проблемы.
– Видите ли, третьего дня нас с сестрой пригласили в качестве понятых для составления бумаг...
– Умер наш сосед по лестничной клетке, Герард Васильевич, от старости, – вмешалась архаическая сестра. Говорили они обе правильно и размеренно, как на занятиях в Смольном институте. – Приходили ваши сотрудники...
– Осмотрели труп? – перебил их дежурный.
– Нет, осмотрели сервант, – с достоинством ответили старушки в один голос, после чего стали рассказывать по очереди.
– И нашли там десять тысяч рублей и три ценные бумаги.
– Три векселя, – поправила сестру вторая старушка.
– И что же?
Старушки переглянулись.
– А вот что! – помолчав, решительно ответила одна из них и вздернула подбородок. – Когда они бумаги составляли, они туда записали...
– Ну-ну! – подбодрил дежурный.
– Они туда записали... Восемь тысяч рублей и два векселя.
Дежурный улыбнулся.
– Сейчас проверим, – сказал он и нажал кнопочку на пульте. – Толя, – проговорил он в трубку, – ты пятнадцатого в Семенцы ездил? Осматривал деда из дома шесть?
– Ну, я, – ответил неведомый Толя утомленным голосом.
– Там ценности были какие-то? А то общественность волнуется, – нагнувшись к пульту, проговорил дежурный, глядя на старушек: мол, нам нечего скрывать от общественности.
– Ты про деньги? – уточнил Толя.
– Ага. И векселя...
– Да не волнуйся, Сергеич, всё при материале. Что ж мы, службу не знаем?
– Всё? – настаивал дежурный, уже веселее поглядывая на старушек.
– Всё, – подтвердил Толя. – И вексель этот, и деньги в сумме пять тысяч рублей, в конверте при бумагах. Как говорится, опись-протокол, сдал-принял, отпечатки пальцев.
И он захохотал в трубку так, что дежурный тут же отключился и сухо сказал старушкам:
– Всё при материале, слышали?
Но старушки, несмотря на архаический вид, пока еще явно обходились без слухового аппарата, и отчетливо услышали сумму и количество векселей, весьма отличавшиеся от исходных данных. Дежурный с тоской понаблюдал, как дамы, поджав губы, отошли от его окошка и внимательно изучили график приема граждан руководством отдела милиции.
– Эх, Толя, Толя, – беззвучно прошептал он, оглянувшись на Антона.
Но тому было не до старушек: так хреново, что даже ворвавшийся в дежурку с опозданием, недовольный жизнью участковый заметил, что следователь еле ноги передвигает, сочувственно поинтересовался, не паленой ли водкой Антон накануне злоупотребил, и пообещал показать, где в районе можно отовариться качественным спиртным по приемлемым ценам. Антон, не будучи в силах отбрить наглого мента так, как он того заслуживал, всего лишь жалко кивнул. Не уподобляться же герою рекламы йогурта – которого красотка-однокурсница спрашивает, почему он такой грустный, а он начинает ей подробно жаловаться, что живот у него пучит, и тошнит по утрам, и стул жидковат...
